Культурная пятилетка журнала ZAART

В 2024 году команда Центра поддержки и развития современного искусства «ЗА АРТ» оцифровала все выпуски журнала по современному искусству ZAART, выходившего в Екатеринбурге с 2003 по 2008 год. Листая журнал, мы увидели, как идеи и темы, которые молодые критики и культуртрегеры поднимали в своих статьях почти двадцать лет назад, в десятые годы переросли в такие крупные и, не побоимся этого слова, системообразующие инициативы в поле искусства и культуры, как Уральская индустриальная биеннале современного искусства или проект NEMOSKVA. О том, как студенческий журнал стал лабораторией по производству новых смыслов, рассказывает историк Татьяна Мосунова.

Тимофей Радя. Кто мы, откуда, куда мы идем? Екатеринбург, 2017. Инсталляция на крыше Уральского приборостроительного завода. Courtesy Уральская индустриальная биеннале современного искусства

Современное искусство давно и прочно встроено в ДНК Екатеринбурга. В городском фольклоре Уральская индустриальная биеннале современного искусства звучит куда чаще, чем Чемпионат мира по футболу 2018 года. А одна из биеннальских работ 2017 года — установленный Тимофеем Радей на крыше Приборостроительного завода гигантский слоган «Кто мы, откуда, куда мы идем?» — стала своеобразным манифестом, с которым город живет.

Но как произошло, что суровый промышленный город в центре уральской тайги оказался так отзывчив к современному искусству? На первых порах контраст был настолько велик, что оставалось лишь спрашивать: «Какая реторта на каком заводе взорвалась, выпустив дух авантюризма, апломба и смелости?» Но сегодня именно это сочетание слов стало частью региональной идентичности.

ЦСК и ZAART

Тихой революции в изменении имиджа города и появлению интереса к современному искусству Екатеринбург обязан Уральскому филиалу Государственного центра современного искусства (ГЦСИ), Центру современной культуры (ЦСК) при Уральском государственном университете^[1] (УрГУ) и журналу создателей и потребителей искусства ZAART. Если разобраться, именно из этих трех проектов выросла команда, организовавшая Уральскую биеннале, а сегодня работающая в Центре поддержки и развития современного искусства «ЗА АРТ». Причем большую роль во всех процессах сыграл именно журнал, выходивший с 2003 по 2008 год. Говорят, что в СССР экономику стали измерять пятилетними планами, потому что пять лет — срок строительства крупного завода: появляется завод — меняется экономика. Ну а на Урале всё измеряется заводами, даже издание журнала. Эти пять лет, которые для Москвы были временем глянца, гламура и больших денег, на Урале шел процесс брожения. Дрожжами стали культурные события, происходившие в столице, крайняя открытость мира, наступающая эра цифровизации, мечты о культурном равенстве и жадное познание неведомого до той поры современного искусства.

Город посреди уральской тайги

Чем был Екатеринбург в то время? Огромный промышленный город только начал оправляться от упадка 1990-х (остановка и рейдерские захваты заводов), как вдруг кризис 1998 года нанес экономике новый ощутимый удар. Как следствие, многомесячное удержание заработной платы, практика взаимозачетов и т. д. Предприятия старались избавиться от социальных объектов, которые находились у них на балансе: дома культуры, детские сады, лагеря отдыха. Часть из них принял городской бюджет. Разрушилась привычная для Урала связка: человек — завод.

В растерянности находились не только люди, но и культура. Всё, что копилось за годы цензурных запретов, было сказано. Внезапно рухнувший в 90-е железный занавес открыл новые возможности, в то же время обнажив жестокую новую реальность: нужно уметь не только мыслить концептуально, но и продавать себя. В Екатеринбурге покупателей искусства почти не было, а спрос на правду упал. Умер Олег Еловой, уехал в Москву Александр Шабуров, начал отходить от эпатажных экспериментов и закрыл созданную им галерею «Eurocon им. В. Курицына» Александр Голиздрин, Евгений Малахин, известный как Старик Букашкин, из полупророка перемен, устраивавшего перформансы на улицах Свердловска, превратился в странного бомжеватого старика. Пестрая стайка авторов свердловского андеграунда рассеялась: продолжая работать, каждый все же выживал как мог. Тот язык, на котором они говорили, обесценился. Правда, понятно это стало не сразу.

При в целом мрачной картине депрессии в культуре не было. Растерянность вскоре сменилась предвкушением возможностей, желанием создать новое и уверенностью, что своими усилиями можно многое изменить. Молодым людям мир представлялся как поле возможностей.

Будущий главный редактор журнала ZAART Алиса Прудникова рассказывала в одном из интервью, как, будучи еще школьницей, однажды ехала в трамвае. Она думала о чем-то своем, радовалась и вдруг обратила внимание на окружающие ее тяжелые лица людей в темной одежде — обычных пассажиров общественного транспорта, серый Екатеринбург за окном. В этот момент она поняла, что в таком городе жить не хочет и нужно что-то менять. Усталых, будто выстиранных пассажиров и сейчас можно увидеть в общественном транспорте Екатеринбурга, но кое-что изменилось. Город стал ярче, энергичнее и моложе. Людям из нулевых удалось это сделать.

Феноменальный факультет искусствоведения

Факультет искусствоведения и культурологии УрГУ был своего рода культурным феноменом Урала. Еще в 1960 году в Свердловске появилась кафедра искусствоведения — первая за пределами Москвы и Ленинграда. Она давала второе образование тем, кто уже имел некоторый опыт работы в культуре. В 1991 году кафедру преобразовали в факультет и приняли на дневное отделение первых студентов. Но как рассказывать им об искусстве XX века, если нет ни книг, ни репродукций и не у каждого есть персональный компьютер и доступ к интернету? В 2001 году на факультете искусствоведения организовали Центр современного искусства (ЦСК) с библиотекой и выставочной площадкой.

Факультет располагался на четвертом этаже помпезного здания сталинской архитектуры, расположенного в самом центре города, напротив Оперного театра. Коридор на этаже превратился в галерею современного искусства. Участвовали в этом преображении тогдашний декан факультета Сергей Кропотов и искусствовед и заместитель декана Тамара Галеева. Круг интересов Тамары Александровны был широк: до того как стать доцентом УрГУ, она делала выставки, последовательно работала в двух библиотеках, организовывала культурные пространства и галереи. Благодаря ей ЦСК стал не просто местом, где собрана необходимая для студентов литература, но практической лабораторией, готовящей их к профессии куратора. Учащиеся проходили все этапы создания выставки от придумывания идеи и вырезания паспарту до написания критических статей. По воспоминаниям Алисы Прудниковой, большое впечатление на них произвела выставка «Безумный двойник»^[2], открывшаяся в Екатеринбургском музее изобразительных искусства в 2000 году.

А еще студенты ездили в соседние города, чтобы познакомиться с живущими там художниками и увидеть их проекты. В одной из таких поездок оформилась идея выпускать журнал о современной культуре. В Екатеринбурге всегда много издавали, легально и нелегально. Многие издания становились едва ли не евангелием для посвященных, но оставались малоизвестны вне породившей их среды. В 1990-х таким журналом о современной культуре был «Комод», который выпускали Наиля Аллахвердиева и Арсений Сергеев под эгидой Уральского филиала ГЦСИ. Студенты-искусствоведы мечтали опубликоваться в «Комоде», но журнал прекратил свое существование, а его создатели переключились на новые проекты. Это и подтолкнуло студентов задуматься о собственном издании.

Электричка из Нижнего Тагила

Сейчас можно заметить, что «спусковой механизм» сработал в знаковом месте. Все произошло в электричке, когда студенты-искусствоведы возвращались в Екатеринбург из Нижнего Тагила, куда ездили на защиту диплома художника Владимира Селезнева, окончившего Худграф (факультет художественного образования Нижнетагильского пединститута). Алиса Прудникова, которую поддержала ее одногруппница Марина Соколовская, предложила издавать собственный журнал. Ехать было долго, четыре часа — за это время успели договориться о главном.

Соколовская рассказывает, что Алиса Прудникова, не имея издательского опыта, с самого начала ставила глобальную задачу — журнал должен выглядеть как профессиональное медиа. Разговоры о том, чтобы издавать что-то попроще, тиражируя материалы на ризографе, прекратились в самом начале. И такая позиция оправдала себя. Первый номер получился немного наивным, но со второго профессионализм издания начал резко набирать обороты. Инициативу студенток поддержали декан факультета Сергей Кропотов и руководитель ЦСК Тамара Галеева, но вот согласовывать получение средств на издание и защищать проект Прудниковой пришлось у ректора. Все волновались. Однако Виктор Третьяков, доктор физико-математических наук и сам бывший выпускник УрГУ, прежде чем выделить студентам бюджет, ограничился только одним вопросом: поймут ли то, что будет написано в журнале про современное искусство, физики? Чуть позже выяснилось, что левиафаном был вовсе не ректор, а университетская бухгалтерия, отношения с которой закалили коллектив издания и прежде всего Алису Прудникову. Это помогло ей в будущем, когда она вела переговоры с директорами крупных предприятий и чиновниками о куда больших суммах на проекты поддержки современного искусства.

Команда

Между знаменательной поездкой в Нижний Тагил и выходом первого номера журнала прошел год: собрать команду для нового проекта — довольно сложная задача даже сегодня. И тут снова на помощь пришла Тамара Галеева, посоветовав обратиться к художнику Олегу Бухарову, который, в свою очередь, привел друзей — архитектора Пашу Ложкина и художника Александра Седова. Никто из них раньше не делал журналов, но обязанности распределились сами собой. Ложкин, работавший в квартале от университета, в «УралНИИпроекте», и имевший доступ к навороченным компьютерам, взял на себя задачу художественного оформления издания, а заодно обеспечил новоявленную редакцию местом для встреч. Он и Алиса Прудникова (сейчас — программный директор Дома культуры «ГЭС-2» и фонда V–A–C, комиссар Уральской индустриальной биеннале. — Артгид), которую общим решением коллектива выбрали на должность главного редактора, вывели студенческую инициативу на высокий профессиональный уровень. Название журнала родилось из слова «азарт», трансформированного в ZAART.

Много и интересно о театре в журнал писала Анна Пьянкова — сегодня исполнительный директор Уральской индустриальной биеннале и директор Центра поддержки и развития современного искусства «ЗА АРТ». Двадцать лет назад она хотела стать театральным критиком и передумала переезжать в Москву, когда на Урале появилось свое медиа о современной культуре. О кино писали Женя Чайка и Лилия Немченко. Сейчас первая известна как художница, исследовательница и одна из соучредителей Ассоциации арт-резиденций России, вторая — как арт-критик и директор Международного фестиваля-практикума киношкол «Кинопроба». Вообще, в каждом номере принимало участие до сорока авторов. В разные годы с ZAART сотрудничали Светлана Булатова, Ксения Дубровская, Тамара Галеева, Наталья Курюмова и другие. Кто-то приходил в журнал уже зрелым автором, но для большинства он был возможностью попробовать себя и познакомиться с интересующей средой.

Создатели журнала были амбициозны и не хотели походить на уже существующие медиа, хотя некоторые их приемы все же использовали. Например, каждый номер открывался колонкой главного редактора и имел свою тему. «Метрополия и провинция» и «Куда» у первых номеров задали вектор размышления авторов о равноценности современной культуры в регионах и столице. Чуть позже в издании появились рубрики: «zа: изо», «zа: театр», «zа: танец», «zа: кино», «zа: текст» и другие. Журнал выходил от двух до четырех раз в год.

В тот год Роман Абрамович купил футбольный клуб «Челси»

2003 год (начало издания) в России был временем жадного познания, опьянения свободой и возможностями. Тревожные нотки заглушались предвкушением лучшего будущего. Вспомним лишь некоторые события, определившие время. Подведены важные промежуточные итоги проекта «Геном человека». На канале ТНТ появилось самое скандальное длительное реалити-шоу в истории «Дом». Состоялся трехчасовой концерт экс-битла Пола Маккартни на Красной площади. Роман Абрамович купил футбольный клуб «Челси». Успех сериала «Идиот» показал, что в обществе имеется запрос на серьезное кино. Фильм «Возвращение» Андрея Звягинцева получил на Венецианском кинофестивале двух «Золотых львов».

А в Екатеринбурге заметно ослабел интерес к классическим музеям. К нулевым их авторитет значительно снизился. Сказался экономический кризис, который перевел музеи в режим выживания и выжидания. Посещающая музеи публика находилась в замешательстве. Еще не появилось моды на современное искусство, но уже вырабатывались алгоритмы поведения, формируемые ритейлом, телевидением, медиа. Старые музеи не могли удовлетворить смутно осознаваемые запросы. В 2004 году в Екатеринбурге с огромным успехом прошла выставка «Фаберже: утраченный и обретенный» — 15 пасхальных яиц Фаберже из коллекции Виктора Вексельберга. Свердловский областной краеведческий музей не знал таких очередей со времен СССР, когда посещение культурных площадок было обязательной частью образовательной и туристической программ. Над дизайном экспозиции работали специалисты из Москвы, а местные сотрудники долго обсуждали внешний вид дизайнера, ходившего в сланцах на босу ногу, и то, прилично ли украшать классический музей срезанными яблоневыми ветками с высушенными на них плодами.

В условиях, когда университет выпускал в мир специалистов по современной культуре, защищающих дипломы вроде «Медицинские и биологические образы и технологии в современном искусстве», а «Фаберже» была самой посещаемой выставкой, и развивался ZAART. Прóпасть между тем, что интересовало массового зрителя, и контентом журнала была велика. Его создатели оказались между двух огней: в Екатеринбурге их не слишком понимали, а в Москве, где современное искусство набирало популярность, к ним относились снисходительно. Итогом этого двойственного положения стал манифест «Немосква», появившийся на страницах ZAART в 2004 году. Он провозгласил особую миссию регионов в создании аутентичного современного искусства. Одно из положений манифеста звучало так: «Мы провозглашаем объединение интеллектуальных потенциалов НеМосквы для развития и продвижения НЕмосковской культурной традиции, несомненно самоценной и интересной, но часто остающейся за бортом московской конъюнктурно-прибыльнической махины. Сегодня экспансия мощной группировки НЕмосковских авторов во всероссийское культурное пространство — единственная альтернатива эпизодическому экспортированию отдельно взятых интеллектов в столицу».

Катастрофы и небоскребы

2004 год был очень тревожным. Мир сотрясали катастрофы и теракты: захват заложников в Беслане, взрывы, устроенные террористами, цунами в Юго-Восточной Азии (300 тысяч жертв). И одновременно, вместе с укреплением позиций цифровой реальности, он становился все более открытым и близким. В России появились первые айподы и массово распространились цифровые фотоаппараты. Пейджеры стали уступать место мобильным телефонам. Растущие амбиции столицы олицетворялись выраставшими один за другим небоскребами Москва-Сити. В Екатеринбурге таких ресурсов не было, хотя проект с небоскребами обсуждался. Не построенная архитектурная вертикаль словно превратилась в горизонталь: появился проект «Длинные истории Екатеринбурга». Художник Арсений Сергеев и арт-менеджер Наиля Аллахвердиева решили, что бетонные заборы, которых в Екатеринбурге было множество, могут стать бесконечным «холстом». Работы в техниках монументальной живописи, суперграфики или граффити сделали Екатеринбург ярче и занимательнее.

В том году вышло два номера журнала ZAART: «Граница. Россия — Германия» (приуроченный в том числе к году России в Германии) и «Жизненные условия». Вокруг происходило много нового, неотрефлексированного. Команда ZAARTa заняла проактивную позицию. При поддержке университета редакция начала проводить круглые столы на самые разные темы — от необходимости и способов изменения городской среды, идентичности, жизни кино и театра до перспектив развития музеев и искусства в целом. К участию приглашались преподаватели вузов, исследователи, искусствоведы, художники, кураторы, сотрудники музеев. Все они охотно откликались на возможность высказаться или послушать размышления других, ведь мало кто тогда понимал, куда двигаться. Материалы круглых столов публиковались практически в каждом номере.

Рублевка, гигантская «Клавиатура» и «Первые на Луне»

Маховик, раскрученный глянцем, в 2005 году работал на максимуме, реальную жизнь заменили грезы о жизни богатых. Все, начиная с жителей деревни, стали интересоваться тем, как живут на Рублевке, истории знаменитостей заполнили экраны и бумажные издания. Русское искусство стали активно покупать на Западе. В России еще общались с помощью «аськи» и скайпа, но социальные сети уже проникали в жизнь людей. В Екатеринбурге появился «Памятник клавиатуре» («Клава») Анатолия Вяткина — 86 вкопанных в землю бетонных клавиш (общий размер 16×4 метра). В городе, привычном к памятникам эпохи социализма и постсоветским монументам, это был первый крупный современный арт-объект. Вышел фильм екатеринбуржца Алексея Федорченко «Первые на Луне». Его жанр — мокьюментари, псевдодокументальное кино — стал чем-то совершенно новым для отечественного зрителя. В Москве открылась Первая биеннале современного искусства.

В 2005-м произошла ротация руководства Уральского филиала ГЦСИ: его новым директором стала 23-летняя Алиса Прудникова. Вместе с главным редактором журнал ZAART переехал из-под университетской крыши в ГЦСИ. Вновь пришлось искать деньги на его издание, и в дело вошел Департамент культуры Администрации Екатеринбурга. Возглавлявшая его искусствовед Татьяна Ярошевская хотя и не говорила на том языке, который был органичен для команды ZAART, но увидела в современном искусстве возможность реализации больших культурных проектов и развития. Год стал для журнала рекордным: вышло четыре номера вместо двух. Они были посвящены «Мечтам», «Безответственности», «Новым пространствам», «Искусственному vs естественному».

Искусство и торговые центры

В 2006 году вышел десятый номер журнала ZAART. На его страницах подводили итоги трех лет работы и делились воспоминаниями. Модные тенденции, связанные с признанием актуального искусства как равноправного традиционному, наконец начали достигать Екатеринбурга, но в городе почти не было площадок для его презентации. Одно из немногих мест, в котором с 1980-х регулярно проводились выставки и перформансы современных авторов — Уральский музей молодежи, — в феврале 2006 года было закрыто. Причина — борьба за здание, которое собирались использовать в коммерческих целях. Зато в Екатеринбурге появился ТЦ «Мега» с «Икеей».

В 2006 году вышло три номера: «Компромисс», «Главное», «Диффузия». Журнал к этому времени выглядел уже вполне профессионально и был хорошо известен вне локального культурного поля. Его авторы доказали, что препарировать современную культуру и выстраивать диалог между ее создателями можно, географически находясь далеко от столицы. На страницах ZAART обсуждали актуальные тенденции музейного и галерейного дела, а также международного кураторства. Не бледно на этом фоне выглядели и события в самом Екатеринбурге — фестиваль «Реальный театр», придуманный Олегом Лоевским, форум молодых кинематографистов «Кинопроба», эксперименты в области танца, перформансы. В город начали приезжать культуртрегеры из разных стран с семинарами вроде «Современное искусство в общественных пространствах». Многие из этих событий нашли отражение на страницах журнала, который сегодня ценен именно срезом того, что происходило в культуре середины нулевых.

Заземление

В 2007 году Деймиен Херст заявил о продаже за $100 млн платинового человеческого черепа, покрытого 8600 бриллиантов. Вероятно, он одним из первых заметил признаки разложения и уловил витающий в воздухе аромат экономического кризиса, который разразился в следующем году. Русские по-прежнему были популярны в Европе, искусство хорошо продавалось. Появились дауншифтеры, предпочитающие простоту жизни на Гоа напряженной работе в офисе. Российские миллионеры начали не просто собирать работы современных художников, но и вкладываться в инфраструктуру современного искусства: в Москве открывается ставший для многих образцом для подражания арт-кластер «Винзавод», в Петербурге — лофт-проект «Этажи», учреждается «самая щедрая» из существующих (по мнению СМИ) частная премия Кандинского. Открывается и закрывается Вторая московская биеннале современного искусства. Социальные сети набирают обороты: пользователи уже собирают урожай на «Веселой ферме» ВКонтакте и ищут одноклассников в одноименной сети. Компьютеры стали по-настоящему персональными. Разговоры о смерти бумажных медиа еще воспринимаются с улыбкой, но процесс уже запущен. Однако общество как будто чувствует приближение нового кризиса и то, что сытая жизнь скоро закончится, поэтому упивается необузданным потреблением: от айфонов до концертов мировых звезд, приезжающих на гастроли и корпоративы.

Сытость нулевых проникала в провинцию с опозданием — и на Урале современное искусство только обретало постоянную прописку. В 2007 году команде Уральского филиала ГЦСИ передали пару комнат в здании вечерней школы, а позднее и все здание. У журнала ZAART появился не только настоящий физический адрес, но и площадка для создания собственных проектов. Темами года стали «Тренд/бренд», «Архив», «Формат». Но одновременно энтузиазм тех, с кого начинался журнал, стал если не угасать, то направляться на другие проекты.

«Прожектор Пэрис Хилтон» и «Русское бедное»

В начале 2000-х деньги позволяли чувствовать себя частью глобального мира. В 2008 году мировой экономический кризис показал темную сторону глобализации. Международный арт-рынок достиг потолка и рухнул вместе с биржами. Мир дал незаметную трещину. В России появились первые блогеры и новая профессия — эсэмэмщик, а также хипстеры, первые выпуски «Большой разницы» и «Прожектора Пэрис Хилтон». Самая экстраординарная выставка 2008 года — «Русское бедное» — прошла не в столице, а в Перми, где с подачи нового губернатора Олега Чиркунова началась «культурная революция». А в марте 2008 года пятилетка существования журнала ZAART завершилась выпуском 16 номера, темой которого стала «Монополия».

На протяжении пяти лет команда журнала умудрялась построить на его страницах идеальный мир, существовавший параллельно окружающей действительности со скучнейшими музеями, застрявшими в прошлом, классическими театральными постановками, полными пафоса (но благожелательно воспринимаемыми массовым зрителем), горожанами, зацикленными на потреблении. Однако шаг, как бы мы сейчас сказали, из онлайна в офлайн был сделан. Костяк команды ZAART переключился на проекты Уральского филиала ГЦСИ. Электричка, которая когда-то выехала из Нижнего Тагила с идеей создания журнала, добралась до финальной станции. Через некоторое время команда — теперь уже ГЦСИ — вернулась к теме индустриальности и ее роли в культурном коде Урала.

16 октября 2008 года в Екатеринбурге был запущен международный междисциплинарный художественный проект IN TRANSITION RUSSIA, посвященный проблемам современного мира и переходности как его основополагающей характеристике. Параллельно этому в апреле 2008 года в пяти российских городах (Екатеринбург, Калининград, Москва, Нижний Новгород, Санкт-Петербург) стартовал международный художественный проект «ART on SITE / Искусство места»: российские и иностранные художники отправились в путешествие по стране, погружаясь в новые для них локальные среды и исследуя специфику разных мест.

Обложка журнала ZAART №16. 2008. Courtesy Центр поддержки и развития современного искусства «ЗА АРТ»

Человек — завод

К концу нулевых команда, пять лет исследовавшая современное искусство на страницах журнала ZAART, подошла к главному — восстановила разрушенную в начале нулевых связку «человек — завод». Делала это она, продолжая создавать свой привычный мир смыслов, понятный посвященным. Но в новых проектах удалось задеть какие-то важные точки культурного уральского кода.

Идеи, которые когда-то обсуждались на страницах журнала ZAART, получили развитие в Уральской индустриальной биеннале, впервые проведенной в 2010 году в цехах «Уралмаша», на территории Верх-Исетского завода — самого старого в Екатеринбурге — и модном, хотя тогда еще не достроенном центре «Архитектор». Это соединение искусства и индустриальности в огромных открытых пространствах стало откровением. Биеннале предложила тот язык, которого ждали. Но, говоря о языке, стоит отметить один важный момент: ZAART был площадкой, где куратор и критик имели равные возможности для высказывания. Несмотря на новые перспективы, открытые в десятых свободным интернетом и социальными сетями, профессиональная критика практически исчезла из медиа.

Тем не менее то, что пять лет обсуждалось на страницах журнала, стало доступно не десяткам или сотням читателей ZAART, а огромному городу. Собранная однажды вокруг издания команда стала командой биеннале. А в 2012 году появился центр «ЗА АРТ», созданный для поддержки и развития современного искусства как на Урале, так и по всей России.

За пять лет можно построить крупный завод, который изменит экономику и жизнь многих людей. Можно сказать, что ZAART и был таким заводом.

Архив журнала ZAART доступен по ссылке.