При закрытых дверях
Главный печатный орган современных консерваторов и патриотов от искусства носит емкое название «Культура». На фоне других культурных СМИ «Культура» сегодня выглядит настоящим мастодонтом и вполне может гордиться славным советским прошлым, в котором было много слияний, поглощений и переименований. Нареченная при рождении в 1929 году «Рабочий и искусство», с 1931 по 1942 год газета выходила под названием «Советское искусство» и была одной из трибун сталинской культурной революции (впоследствии издание много раз сливалось с другими органами культурной печати и меняло названия, но это совсем другая история). Ирония истории: заметку о том, как архитектурно-художественный совет утверждал заказанные Всесоюзной сельскохозяйственной выставкой скульптуры (и не утвердил, конечно), шеф-редактор «Артгида» нашла под старыми обоями. Прошлое не оставляет нас.
Панорама ВДНХ (ранее ВСХВ). 2009. Фото: Екатерина Алленова / Артгид
Каждую шестидневку в Комитете Всесоюзной сельскохозяйственной выставки заседает архитектурно-художественный совет. Функции его весьма серьезны и ответственны. По существу члены художественного совета отвечают за качество оформления всей выставки. Они утверждают работу художников и скульпторов, подвергают критике их эскизы. Но как проходят заседания совета, в какой обстановке протекают они?
Как правило, заседания совета начинаются с большим опозданием. Повестка дня составляется наспех. Обсуждение работ архитекторов, художников, скульпторов проходит без предварительного глубокого и всестороннего с ними ознакомления членов совета.
Заседание архитектурно-художественного совета, происходившее 7 сентября, должно было обсудить множество вопросов: просмотр панно и скульптур в трех павильонах выставки, просмотр двух больших скульптур А.В. Бабичева, находящихся в мастерской скульптора под Москвой, просмотр скульптур в мастерских на Сретенке и ряд других вопросов.
— Когда мы все это успеем? — естественно недоумевали члены совета.
Действительно, успеть было невозможно. Заседание началось с двухчасовым опозданием — приближался вечер, а большую часть перечисленных работ нужно было смотреть при дневном свете.
Мастерская скульптора А.В. Бабичева помещается на Владыкинском шоссе. В тесном, неудобном сарае стоят, упираясь головами в потолок, две трехметровые фигуры — «Тракторист» и «Комбайнерка».
Скульптору Бабичеву не повезло. Сначала дирекция павильона Наркомсовхозов (заказавшая эти скульптуры) предоставила ему помещение для мастерской. Когда работа была уже начата, Бабичеву пришлось освободить помещение, которое решили занять для каких-то других целей. Выбирать было некогда, и скульптор спешно переселился в этот сарай.
Члены архитектурно-художественного совета увидели скульптуры Бабичева впервые. Составить общее впечатление о них — не так просто; фигуры приходится рассматривать почти вплотную. Поступает «предложение»: смотреть работы со двора, через окно. Но и этот «наблюдательный пункт» оказывается не вполне подходящим. Отсюда видны только отдельные части скульптур. Все же через 10 минут начинается обсуждение. Члены совета находят работу Бабичева сырой, указывают на ряд недостатков. Выносится решение: «Считать, что обе фигуры нуждаются еще в проработке в глине по уточнению пропорций отдельных частей тела» (указывается — каких).
Автобус с членами совета возвращается на выставку в павильон «Таджикистан». Но смотреть намеченные на сегодня работы Лавинского уже нельзя: поздно. Скульптор Лавинский зря прождал весь вечер.
Заседание, которое мы описали, не является исключением. Все три заседания совета, на которых мы присутствовали, походили в этом смысле одно на другое.
На второй сессии Верховного Сонета СССР со всей резкостью отмечалось неудовлетворительное качество архитектурно-художественного оформления ряда павильонов Всесоюзной сельскохозяйственной выставки. С тех пор на заседаниях архитектурно-художественного совета было немало произнесено речей о необходимости улучшить работу совета. Но пока коренных изменений не произошло. Заседания совета, как и прежде, открываются при неполном составе. Систематически отсутствуют архитекторы Щуко, Гельфрейх, художники Шегаль, А. Герасимов и др. Это снижает авторитетность совета, от которого художники ждут глубокой принципиальности, серьезного всестороннего обозрения работ и их оценки.
В решении важнейших вопросов художественный совет по-прежнему проявляет непонятную медлительность. Так, на заседаниях 27 и 31 августа после обсуждения доклада художника М.П. Прусакова «Об указе Верховного Совета СССР о Всесоюзной сельскохозяйственной выставке и о перспективах работ архитектурно-художественного совета» было вынесено решение — перечислить в специальном документе основные недостатки работы совета и меры к их устранению. Предполагалось, что документ этот будет направлен в Комитет по делам искусств и Главный выставочный комитет. Но до сих пор такой докладной записки нет и в помине. На тех же заседаниях обсуждались дела весьма принципиальные. Много говорилось об отсутствии единого тематического плана сельскохозяйственной выставки. Отмечалась также необходимость создания собственной производственно-оформительной базы на строительстве (как известно, выставку совершенно неудовлетворительно обслуживают Всекохудожник, Ленизо, всевозможные артели). Все признавали, что уже давно назрела надобность в центральном проектном бюро с разделами: по монументальной живописи, скульптуре, цветному фотомонтажу, кино и др. Многие требовали пополнить состав архитектурно-художественного совета специалистами по различным отраслям сельского хозяйства. Все это осталось лишь в протоколах.
Архитектурно-художественный совет все еще работает келейно. О том, что проделал совет за время своего существования, каковы его планы, никто, кроме членов совета, не знает. Художественный совет ни перед кем не отчитывался. Не было совместных заседаний совета с художниками, работающими на выставке. Обсуждение проекта положения архитектурно-художественного совета выставки проходило, как это ни странно, при закрытых дверях.
Было бы несправедливо все недостатки в работе архитектурно-художественного совета объяснять только плохой работой самого художественного совета. Ни дирекция выставки, ни Главный выставочный комитет, ни изоуправление ВКИ, ни творческие союзы — МОССХ, союз скульпторов, союз архитекторов — никакой помощи архитектурно-художественному совету не оказывают и даже не интересуются деятельностью своих представителей в совете.
