Взгляд на Кочи

Биеннале Кочи и Музириса одна из самых молодых биеннале в мире — она была основана в 2011 году, став первой регулярной выставкой современного искусства в Индии. Ее название отсылает сразу к двум территориям — крупнейшему городу штата Керала Кочи, где проходит выставка, и Музирису — существовавшему еще в I в. до н.э. морскому порту и поселению, чье местонахождение до сих пор не установлено. Рут Эддисон, шеф-редактор Музея современного искусства «Гараж», посетила третью Биеннале Кочи и Музириса, которая проходит до 29 марта 2017 года, и делится с читателями «Артгида» своими впечатлениями.

Бхарат Сикки. Где до сих пор растут цветы. 2015–2016. Courtesy автор

Биеннале Кочи и Музириса является, пожалуй, единственной биеннале, которую организуют и курируют сами художники. Фонд Биеннале Кочи, возглавляемый основателями биеннале (и тоже художниками) Босом Кришнамачари и Риясом Кому, выбрал куратором третьей экспозиции Сударшана Шетти, работающего в основном со скульптурой и инсталляцией. Проект, ставший для него первым кураторским опытом, получил название Forming in the Pupil of an Eye (буквальный перевод — «Формирование в зрачке». — Артгид). В своем тексте к выставке Шетти пишет о ней как об исследовании на «пересечении философских идей во времени и пространстве» и попытке совместить современное понимание работы глаза (зрачок пропускает свет) с древнегреческой идеей об активном глазе (экстрамиссии), излучающем свет, который падает на окружающие объекты, и индуистской концепции третьего глаза, позволяющего обозревать будущее. Тем не менее никто не смог предвидеть программу президента Моди о «демонетизации», в рамках которой купюры номиналом 500 и 1000 рупий буквально за одну ночь исчезли из оборота. Нехватка банкнот в стране, экономика которой полагается на наличный расчет, повлекла за собой резкий спад внешнего и внутреннего туризма в период праздников — время, когда открывается биеннале.

Но с какими бы проблемами ни столкнулись организаторы выставки в результате демонетизации, они не были заметны во время моего посещения. Казалось, все отлично работает. Фонд Биеннале Кочи смог заручиться финансовой поддержкой правительства штата Кералы, которое воспринимает мероприятие как возможность повысить туристическую посещаемость, так и сделать доступным знакомство с современным искусством местному сообществу. Среди других крупных спонсоров также фигурирует благотворительный фонд Tata Trusts, поддерживающий Студенческую биеннале — выставку молодых индийских художников, являющуюся частью образовательной программы биеннале. Для своего проекта Шетти отобрал 97 художников из 31 страны, разместив их работы на 11 площадках, бо́льшая часть которых расположена в форте Кочи и историческом торговом районе города Маттанчерри, где представлена португальская, голландская и британская колониальная архитектура. Основной проект разместился на территории Аспинуолл-хауса, складском комплексе, построенном британской торговой компанией в XIX веке. Первыми художниками, с кем я столкнулась в экспозиции, были участники группы AES+F, но не в самом привычном мне виде. Итальянский художник Даниеле Галлиано, находящийся в арт-резиденции длительностью во всю выставку, берет работы неизвестных индийских живописцев и на их основе делает портреты других участников биеннале и ее посетителей. Самого Галлиано я не застала, но на его мольберте был холст с изображениями миниатюрных Татьяны Арзамасовой, Льва Евзовича и Евгения Святского (Владимир Фридкес приехать в Кочи не смог). Сами же «аесы» были представлены в соседнем здании серией «Дефиле» (2000–2007) — фотографиями трупов в дизайнерской одежде. Скажу честно, я не очень люблю эту работу, поэтому быстро прошла мимо, однако обратила внимание, что зрителей у нее было немало. Это подтолкнуло меня к размышлениям о том, насколько сложно было бы показать «Дефиле» в Москве (или в Лондоне) сегодня. Я вернулась к этим мыслям, когда увидела инсталляцию Шреи Суклы «Неизвестная, найденная в канале» (2016) на Студенческой биеннале. Труп на секционном столе, прекрасно написанный маслом, в меру шокировал, но я совершенно не смогла смотреть на «стеклянные сосуды с объектами в формальдегиде». И хотя я довольно чувствительна, наличие подобных работ на биеннале — без всякого интереса к ним со стороны «неравнодушных граждан» — похвально.

В Аспинуолл-хаусе меня поразили работы индийских художников, использовавших его огромные пространства для создания крупномасштабных инсталляций. Пи Ке Саданандан, известный мастер фресковой росписи, сыграл ключевую роль в возрождении керальского стиля настенной живописи, которая украшает местные храмы и церкви. Он и его ассистенты начали работу над 15-метровой фреской «12 историй (о 12 потомках)» еще в октябре 2016-го, и в январе этого года она еще не была закончена. Созданная с использованием натуральных пигментов и с нехарактерным для жанра преобладанием синего цвета, она требует нанесения от восьми до десяти живописных слоев, прежде чем будет готова. В серии из 60 литографий «Пророчество мифологической парадигмы» Субрат Кумар Бехера использует узнаваемые индийские образы, однако, совмещая их с сюрреалистическими сюжетами и существами, он создает тревожное повествование, которое зритель может изучать в любом порядке. «Из окна своего вижу гору, что стоит, словно древний мудрец» (2016) Ремен Чопры — огромная скульптурная инсталляция с вымышленным ландшафтом, вдохновленным историей ее семьи, в частности родственниками-женщинами (название — строчка из поэмы, написанной на языке урду, ее бабушкой Нирмалой Шриваставой, основательницей религиозного движения Сахаджа-йога), — и последствиями переезда в ходе раздела Британской Индии в 1947 году, когда были образованы Пакистан и Индийский союз, что привело к многочисленным жертвам и массовой миграции. «Комната лжи» (2016) Сунила Падвала, художника из Мумбаи, представляет собой гигантскую инсталляцию из 650 обрамленных работ (в том числе рисунков, фотографий и найденных объектов), отражающий идею современного города. Инсталляции «Удивительный музей» (2013–2016) Бары Бхаскарана также состоит из множества небольших произведений, образующих вместе объемное высказывание о взгляде на историю «снизу», с точки зрения маргинализированных групп индийского общества.

Мне понравились видеоработы сербской художницы Катарины Зджелар, исследующей проблемы языка и социального статуса. В «Идеальном произношении» (2009) показан молодой человека на занятиях по «удалению акцента», предназначенных для иммигрантов в Великобританию; в работе Shoum (2009) двое мужчин, не владеющих английским, пытаются понять слова песни Shout — хита 1984 года группы Tears for Fears. Меня удивило, что проблема акцента в Великобритании, стране, известной своими многочисленными региональными наречиями, сейчас более актуальна, чем 30 лет назад. Своей работой Зджелар показывает бессмысленность «продажи» идеального британского акцента мигрантам, отчаянно пытающимся вписаться в общество. Shoum — работа гипнотическая. Как человек, не раз разбиравший песенную лирику в ходе изучения иностранных языков, труд сербских мужчин из видео мне стал по-особенному близок, а их версия перевода застряла у меня в голове до конца дня.

Следующим пунктом назначения стал Пеппер-хаус, современное выставочное пространство, расположенное в двух бывших гоудаунах — так в Индии называют портовые склады. Я надеялась встретить голландского художника Эрика ван Лисхаута — он должен был провести на биеннале 108 дней и создать видеопортрет выставки, — однако записка на двери гласила «Меня не будет с 21 декабря по 10 января. Эрик». Но сходила я все же не зря. Мне удалось увидеть прекрасные скульптуры британского художника Джонатана Оуэна. «Без названия» (2016) — найденные мраморные бюсты, по которым художник заново прошелся резцом, переосмысляя идею создания путем удаления и получив в результате увлекательный визуальный пазл.

Прибыв в помещение склада Ананд, я была атакована, с одной стороны, запахами пряностей — часть склада до сих пор используется по назначению, а с другой — звуками каватины Нормы из трехканальной инсталляции Inverso Mundus (2015) группы AES+F. Они были единственными российскими художниками на биеннале, и так как «Дефиле» я умышленно пропустила, то на Inverso Mundus все же решила заглянуть, несмотря на то что видела эту работу неоднократно. В полдень буднего дня в зале было тесно: глупо отрицать способность AES+F собирать большие аудитории. Наверху разместился фотопроект Бхарата Сикки «Где до сих пор растут цветы» (2015–2016) — взгляд на повседневную жизнь в Кашмире, причем не столько этнографический или эстетический, сколько политический: комендантский час, установленный в июле 2016 года, повлек за собой волну жестоких протестов, закончившихся гибелью 60 и ранениями 9000 граждан. Серия Сикки, изящно инсталлированная, показывает жизнь простых кашмирцев в одном из самых красивых мест на Земле. Она служит своего рода контрапунктом к образу этой части Индии в медиа, напоминая, что скрытые конфликты необходимо решать — особенно, если мы хотим мирного будущего.

Что касается будущего современного искусства, здесь надежду дает Студенческая биеннале, в которую вошли работы учащихся более 40 государственных и частных школ Индии, отобранные группой из 15 кураторов. Традиции в художественном образовании (да и в образовании в Индии в целом) исследуются во многих представленных произведениях — большинство из них концептуальные, но с все же ощутимым индийским привкусом, будь то выбор темы или материала. Серия безымянных скульптур Саратха Саси, например, сделана из кусков традиционного индийского мыла. Скульптура Киран Хоан «Герилья» (2016) посвящена женскому волосяному покрову и вопросам самовосприятия, а используемые художницей материалы отсылают к файбер-арту, направлению в феминистском искусстве, практика которого подразумевает создание работ из разнообразных волокон. Лиза Херзелин Рафаэл также исследует женское тело в «Серии мечты 2» (2016) —сделанными из стеклопластика скульптурными автопортретами с фантастическими прическами.

Биеннале Кочи и Музириса демонстрирует невероятное разнообразие современного искусства Индии. Это любопытный эксперимент по внедрению современной культуры в историческую ткань города. Поддержка со стороны регионального правительства, похоже, получит продолжение: уже идут переговоры создании постоянной площадки для биеннале, что напрямую отразится на разнообразии представленных произведений — нынешние площадки, какими бы атмосферными они ни были, совершенно не предназначены для экспонирования хрупких форм (или дорогостоящих произведений) ввиду отсутствия климат-контроля. Но несмотря на это, биеннале, проходящая в разгар туристического сезона, гарантирует посетителем самый теплый прием.