Зоологический музей Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова
Азой по-гречески буквально означает «нежизнь». Та же лингвистическая конструкция, кстати, у химического элемента азота, получившего свое имя благодаря Лавуазье, который считал главным свойством азота его непригодность для жизни и дыхания. У геологов азойской эрой иногда называется самый древний, безжизненный период истории Земли. Но Илья Долгов, любящий в искусстве научный подход, судя по всему, полагает, что невозможность обнаружить наличие жизни вовсе не означает ее, этой жизни, отсутствия. Мало ли, что там жило, в азойскую эру — нечто непостижимое, химеры, субстанции или структуры, неподвластные научному изучению и потому объявленные несуществующими. А между тем они и сейчас могут оказаться где-то поблизости: вон тот парковый служащий с поливальным шлангом в руках, например. И задача художника — найти их и вывести на чистую воду. Или самому придумать азоидов, в которых сращены разные виды жизненных форм, и сконструировать им среду обитания. Главное — чтобы получившиеся жизненные формы ненароком не сожрали художника-наблюдателя-конструктора. Или зрителя.
