Александр Траугот: «Наша фамилия всегда считалась немножко под вопросом»

Почти век культурной жизни России в событиях и лицах — устами очевидца.

Владимир Архипов: «На даче приятеля я наткнулся на крючок для одежды, сделанный из зубной щетки»

«Вещевой фольклор» и «следы творчества».

Варвара Бусова: «Я со всеми вокруг обсуждала уместность рассказа о прошлом через современное искусство»

О встрече археологии и современного искусства.

Ксения Гусева: «Советская мода требует пересмотра»

Была ли советская легкая промышленность на самом деле легкой.

Кристина Горланова: «Строить “сеть” в пределах большой страны — гиблая идея»

Как объединить арт-резиденции России?

Дмитрий Барсенков: «Многие наши инициативы прорастают постепенно»

О культуре в Туле — без пряников и самоваров.

Денис Кузнецов: «Остается опираться на северный характер — устойчивый и адаптивный к внешним обстоятельствам»

В поисках карельского дизайна.

Группа «Малышки 18:22»: «Мы работаем на любви и безысходности»

Аксинья и Ника Сарычевы о красоте и тревоге.

Зинаида Бонами: «Вальден создал вокруг себя целый художественный мир»

Герварт Вальден как прообраз куратора и его судьба в СССР.

Динара Халикова: «Самый большой барьер в развитии инклюзии — это недостаток ресурсов»

Как музею стать доступнее?

Вероник Шанон-Бурк: «Обмен и поддержка — ключевые моменты»

Эксперт Московской школы современного искусства — о состоянии мирового арт-рынка.

Владимир Чернышев: «Делать из русской деревни глину для лепки искусства — жестоко и колониально»

Русская деревня и Вадим Сидур в оптике нижегородского художника.