Дидье Шульман: «Наследием “Магов земли” интересовались в основном за пределами Помпиду»
Дидье Шульман о проекте-оммаже «“Маги земли”: возвращение к легендарной выставке», которым Центр Помпиду отмечает 25-летие революционного кураторского жеста Жана-Юбера Мартена.
Фрагмент экспозиции выставки «Маги земли» в павильоне La Villette. 1989. © Centre Pompidou / Bibliothèque Kandinsky. Фото: Deidi von Schaewen
Центр Помпиду празднует 25-летний юбилей легендарной выставки куратора Жана-Юбера Мартена «Маги земли», которая открылась в залах Бобура и в одном из павильонов парижского парка La Villette в 1989 году. Тогда Мартен, отменив все принятые в кураторском профсоюзе правила, уравнял в эстетических и интеллектуальных правах произведения классиков современного искусства и работы ремесленников Африки, аборигенов Австралии, рыбаков Океании, аутсайдеров, а заодно вывел на международную арену не менее экзотических концептуалистов из «восточного блока» — Эрика Булатова и Илью Кабакова. Во Франции, да и во всем остальном мире этот жест был воспринят неоднозначно, породив бурную, а порою и агрессивную дискуссию среди тех, кто разделял взгляды организаторов «Магов...», и тех, кто считал их действия спекуляцией. Но, как бы то ни было, на протяжении последних двадцати лет разработанная Мартеном модель множество раз воспроизводилась другими кураторами — вспомним хотя бы последние редакции «Документы» и «Манифесты», а также главный проект последней Венецианской биеннале «Энциклопедический дворец» Массимилиано Джони. В начале марта 2014 года в Центре Помпиду прошла посвященная проекту конференция, открывшая целую череду выставок, симпозиумов и кинопоказов, связанных с проектом Мартена. Один из организаторов проекта-оммажа «“Маги земли”: возвращение к легендарной выставке», руководитель Библиотеки Кандинского и сотрудник Национального музея современного искусства Центр Помпиду Дидье Шульман рассказал Наталии Миловзоровой о том, почему архивы выставки многие годы ждали своего исследователя и почему проект Мартена до сих пор вызывает бурные споры.
Наталия Миловзорова: В этом году Центр Помпиду организовал серию мероприятий, посвященных 25-летней годовщине проекта Жана-Юбера Мартена «Маги земли». Недавно состоялся посвященный этой дате коллоквиум, а 2 июля в Помпиду открылась выставка-оммаж. Как происходит «возвращение» к «Магам…» и какую роль в нем играет Библиотека Кандинского?
Дидье Шульман: В 2007 году, в тридцатилетнюю годовщину основания музея, то есть сравнительно поздно, Центр Помпиду начал интегрировать историю музея в свою выставочную и издательскую программу. Первым результатом этой деятельности стал вышедший в 2007 году каталог «Центр Помпиду: 30 лет истории». Эта книга была сделана на базе выставочных архивов, в которых было найдено немало сокровищ. Так началась последовательная работа музея с собственным архивом как объектом культурологического интереса. Когда в том же 2007 году Алан Себан стал президентом Центра Помпиду, он начал программу стратегического развития Центра, одним из главных направлений которой стало исследование художественной мондиализации (значение этого термина и его отличие от более привычного нам термина «глобализация» объясняется здесь. — «Артгид»). Акцент на мондиализации был поставлен и в новой развеске работ из коллекции музея (открывшаяся осенью 2013 года тематическая экспозиция получила название «Весь модернизм с 1905 по 1970». — «Артгид»): стало очевидно, что Национальный музей современного искусства давно интересовался «не-центральными» географическими и культурными территориями. Работы из этих регионов нередко попадали в коллекцию случайно и расценивались как маргиналии, но их объем (а таких произведений в нашей коллекции сотни тысяч) дает представление о художественной мондиализации примерно с начала1920-х годов.
В 1989-м публике был представлен проект «Маги земли», который стал важной вехой как в истории Центра, так и в истории современного кураторства. Проект готовился долго (более четырех лет. — «Артгид») и оставил после себя большое… наследие — legacy, как говорят англичане. Как ни странно, наследием этим интересовались в основном за пределами Помпиду. Дистанция, которую музей занял по отношению к проекту, стала причиной многих будущих проблем и недопониманий (Дидье Шульман имеет в виду дебаты 1989 года, на которых обсуждались особенности организации выставки и отбор художников. Реакция на проект Мартена была настолько бурной, а критика зачастую агрессивной и поверхностной, что этой теме было посвящено отдельное выступление на коллоквиуме, который состоялся в марте 2014 года. — «Артгид»). При этом архив выставки хранится в музее, но был мало изучен, хотя работа над ним могла бы многое прояснить и снять некоторые полемические вопросы. И вот, двадцать пять лет спустя, наконец пришло понимание того, что требуется капитальная ревизия выставки и ее архива, источников и документов, которые прояснили бы условия, в которых она готовилась, и мотивации ее организаторов.
Наталия Миловзорова: Выставочные архивы, о которых вы говорите, хранятся в Библиотеке Кандинского?
Дидье Шульман: Нет, отнюдь. Они находятся в архивном отделе Центра Помпиду, поскольку рассматриваются не как художественный, а как административный архив.
Наталия Миловзорова: Однако на конференции, посвященной «Магам земли», в копирайте фотографий были указаны и Центр Помпиду, и Библиотека Кандинского?
Дидье Шульман: Да, это одна из административных странностей нашего учреждения. Бумажная документация хранится в архивном отделе. В нее входит переписка с художниками, акты выдачи произведений, то есть все то, что является административным документом, но при желании может рассматриваться с культурологической точки зрения. Акт выдачи работы приравнивается к контракту, письмо художника является подтверждением взаимоотношений с музеем, кураторские заметки позволяют отслеживать формирование концепции конкретной выставки. Все это может пригодиться для разрешения спорных случаев, например, при разногласиях между участниками и организаторами. А вот фотографии не являются сферой интересов сотрудников административного архива. Фотосъемка обычно делается по заказу Библиотеки Кандинского музейным отделом, который занимается видео- и фотодокументацией выставок. Так что фотографии хранятся у нас, а все бумаги — в архивном отделе. Кстати, эти фотографии «Магов земли» были показаны публике чуть ли не впервые.
Наталия Миловзорова: Каков список основных событий, приуроченных Центром Помпиду к юбилею проекта Жана-Юбера Мартена?
Дидье Шульман: Мы больше года готовили программу «“Маги земли”: возвращение к легендарной выставке», и она формировалась постепенно. Так, оказалось, что каталог «Магов земли» полностью распродан и найти хоть один экземпляр невозможно. Поэтому мы решили его переиздать, но сделать не просто репринт начальной версии, а книгу с фотографиями экспозиции — это позволит молодым читателям и исследователям «увидеть» выставку. Также мы включили в новое издание максимальное число текстов с переводом на английский и подготовили выставку-досье…
Наталия Миловзорова: Что представляет собой «выставка-досье»?
Дидье Шульман: Это выставка бумажных архивов, а не произведений искусства. Ее цель — раскрыть и заставить работать архивы, сделать их живыми и максимально доступными. Перед нами стояла задача продемонстрировать через архивные материалы различные аспекты проекта — от зарождения самой идеи и мотиваций до производственных деталей: как строился процесс сотрудничества кураторов, как они ездили по миру в поисках участников, как они отбирали авторов и работы, как выстраивали сценографию обоих площадок (в 1989 году выставка «Маги земли» открылась сразу на двух площадках — в залах Центра Помпиду и в большом павильоне в парке La Villette. — Прим. «Артгида»), какой была непосредственная реакция зрителей и профессионалов на выставку и т. д. Нам было важно было дать представление о контексте, в котором выставка готовилась и проходила. Сейчас не очевидно, насколько 1989 год был насыщенным и сложным — как в политическом, так и в культурном плане. Наш архив этого времени оказался обширным — документы, фотографии, фильмы…
Наталия Миловзорова: Фильмы, рассказывающие о выставке?
Дидье Шульман: У нас есть архивные съемки двух типов. Мы располагаем кинодокументацией процесса подготовки выставки. Режиссеры и операторы следовали за кураторами по миру, в Австралию, Непал, Африку, снимая нечто среднее между этнографической документалистикой и репортажем. К этому потом прибавились съемки монтажа выставки, ведь огромное количество произведений создавалось уже в Париже, in situ. В основном это были работы, показанные в павильоне в La Villette, но часть из них располагалась и в залах Помпиду. Во время монтажа экспозиции художники имели возможность работать в привычных для них условиях, соблюдая принятые в их культурах обряды и магические ритуалы. Подобный формат взаимодействия куратора и участников проекта полностью противоположен привычной нам схеме «из ателье — в музей», в которой произведение формируется в личном, закрытом пространстве мастерской, а затем переносится в публичное пространство экспозиции. В случае с «Магами земли» работы буквально рождались в выставочных залах, причем рождались в каждом случае по-разному, нередко с соблюдением своих особых ритуалов. Все это можно теперь увидеть на выставке-оммаже.
Во время подготовки проекта мы задались вопросом, каким образом, не прибегая к реконструкциям и «ремейкам», можно передать атмосферу «Магов…», и в результате решили работать в формате макета, но макета художественного, авторского. Жан-Юбер Мартен предложил роль создателя макета художнику Саркису. Вспоминая выставку 1989 года, художник рассказывал о том, как ему было сложно смириться с «кадрированием» пространства фальш-стенами — дополнительное деление выставочных залов перегородками противоречило самой идее интернациональной выставки и в буквальном смысле устанавливало границы. Саркис предпочел бы, чтобы все работы были выстроены в перспективе, соседствовали друг с другом. В рамках нашей «выставки-досье» он сделал большую инсталляцию, для которой использовал сотни представляющих каждого художника-участника проекта 1989 года фотографий.
Наталия Миловзорова: Это не первый раз, когда вы лично работаете с Саркисом?
Дидье Шульман: Не первый, и он является одним из моих самых любимых художников. Проект, сделанный Саркисом для «Магов земли» продолжает его предыдущие проекты в Центре Помпиду. Четыре года назад здесь прошла его большая выставка «Переходы», в рамках которой Саркис давал мастер-класс в Библиотеке Кандинского.
Наталия Миловзорова: Что касается включения архивных документов в экспозицию — как вы обычно маркируете различие между произведением и документом? Как сделать так, чтобы у зрителя не возникало путаницы, учитывая, что с первого взгляда произведения концептуального искусства можно принять за архивные документы - и наоборот?
Дидье Шульман: Мне кажется, что нет каких-то готовых рецептов, главное, чтобы демаркация между архивным и художественным материалом происходила или не происходила, если ставится такая цель. Все должно быть четко выстроено в соответствии с замыслом проекта. Важно не обманывать ни художников, ни зрителей. Центр Помпиду давно, начиная с выставок «Париж — Нью-Йорк» (1977) и «Париж — Москва» (1979), включает документацию в свои проекты. Также документация всегда присутствует в составленной из произведений коллекции Центра экспозиции, которая меняется раз в год или полтора. Некоторые кураторы, например, Доминик Пайни (Доминик Пайни — писатель, теоретик кино, с 1993 по 2000 годы директор Французской синематеки, курировал выставки, посвященные Альфреду Хичкоку, Жану Кокто, а также скандально известный проект Годара в Центре Помпиду — Прим. «Артгида»), постоянно работают с архивными материалами. Посвященная Кокто выставка «Жан Кокто на протяжении века», которую в 2003 году сделал Пайни, чуть ли не вся состояла из документов, но при этом была динамичной: витрины шли по залам длинной непрерывной линией, драматургия строилась на тенях, был использован очень сложно выставленный свет. Через экспографию и сценографию можно показать многое, но только в том случае, если не подходить к ним не как к формальным приемам, а мыслить этими категориями. В идеале должен быть выстроен смысловой треугольник между произведением, документом и сопроводительным текстом, а витрины, свет и логика движения посетителя должны устанавливать напряжение между ними.
Наталия Миловзорова: Те, кто имеют доступ к архивам, часто вынуждены выбирать между публикацией интересных деталей и сохранением секретов людей или организаций, которых это касается…
Дидье Шульман: Проблема корректной работы с документами, конечно, существует. При желании можно заставить архив «сказать» что угодно. Но в конце концов все упирается в вопрос личной ответственности: как сделать так, чтобы использование архива не превратилось в манипуляцию им.
Наталия Миловзорова: Но бывает, что искушение потенциальными сенсациями сложно побороть.
Дидье Шульман: Это не единственное искушение. Но мне кажется, что чем больше у исследователя опыт работы с первоисточниками, тем проще решаются такие дилеммы. Во Франции практика работы с архивами пока достаточно слабая. Я историк по образованию, и мне кажется, что иногда культурологи не совсем серьезно и очень утилитарно подходят к архивам.
Наталия Миловзорова: Во время посвященного «Магам земли» коллоквиума мне было удивительно, с какой скоростью заново разгораются дебаты 25-летней давности. В вопросе художественной мондиализации нам, похоже, по-прежнему далеко до выработки даже общей терминологии.
Дидье Шульман: Меня поразило в дебатах то, насколько часто они были сконцентрированы на недопониманиях, на полемике в ее негативном смысле. Наша идея состояла в том, чтобы представить «дневник» выставки, рассказать о том, кем были ее кураторы, чем они руководствовались, как они готовили проект… Если изучить архив, то многие спорные вопросы снимутся сами собой.
Наталия Миловзорова: В рамках оммажа «Магам земли» анонсирован «Летний университет». Речь идет о занятиях практических или теоретических?
Дидье Шульман: И тех, и других. Мы планируем открыть архивы для кураторов, критиков, художников, собираемся работать вместе с ними над первоисточниками. Каждый день с начинающими кураторами и докторантами мы будем разбирать коробки с документами и фотографиями, изучать каждый из этапов организации выставки.
Наталия Миловзорова: Подобная инициатива имеет место впервые?
Дидье Шульман: Не отвечу за всю музейную практику, но в Центре Помпиду — впервые.
Наталия Миловзорова: Каковы ваши собственные воспоминания о «Магах земли»?
Дидье Шульман: Я тогда уже работал в Центре Помпиду. Выставка показалась мне очень важной, но… я не могу сказать, что вник тогда в нее. Оставаясь на позиции «внешнего зрителя», я, пожалуй, был немного разочарован. Сегодня я жалею о том, что не посвятил этому проекту больше времени. Да, я был сторонником этого проекта и в дискуссиях защищал его, но, по правде говоря, не успел его прочувствовать… И это стало одной из причин моего участия в проекте-оммаже 25 лет спустя — мне в некотором роде нужно было отдать долг.
