Юные художники колхозов
Художница, педагог и основатель Музея детского рисунка Галина Лабунская разбирает письма и рисунки юных дарований, на конкретных примерах доказывая важность художественного образования.
Федя Малинов (14 лет). Уборка картофеля в колхозе. Акварель. Село Новые Бобовичи, Западная область. Фрагмент. Репродукция из журнала «Юный художник»
Сотни писем от юных колхозных художников приходят в журнал «Юный художник», в Центральный дом художественного воспитания детей, в школу юных дарований при Академии художеств в Ленинграде — одним словом, туда, где должны им помочь дельным советом, указанием, где могут оценить их рисунки и объяснить их недостатки.
«Я не могу выразить словами, какая у меня страстная охота к рисованию. Я завел себе альбом, и он заполняется все новыми и новыми рисунками. Когда вырасту, обязательно хочу быть художником», — читаем мы в письме Николая Демченко из села Кулаковки Воронежской области.
«В моем рисовании мне больше всего помогает наблюдение природы. Наблюдая ее, я многое открыл, что необходимо знать тому, кто рисует карандашом и красками», — пишет т. Дворниченко, ученик 6-го класса из колхоза «Чапаев» Курской области.
«Если мы видим на горизонте зеленое поле, черную пахоть, а вдалеке лес, то этот лес нам кажется не зеленым, а заметно синим или совсем почти голубым. А все предметы в отдаленье выглядят уже по цвету не такими плотными, как вблизи, но все же плотнее неба, потому что голубой цвет неба нам кажется чем ближе к земле, тем слабее.
Был прелестный день (в последних числах сентября). Мы шли втроем и надумали отдохнуть. Озеро сияло солнечным блеском.
Серебристые его воды чуть-чуть покрывались сероватой рябью от легкого ветерка. Дремучий бор окружал озеро со всех сторон. Сквозь зеркальные воды видно плотное песчаное дно. На границе воды с берегом росли какие-то высокие легкие травы, очень похожие на пырей. Я долго любовался этой великолепной красой», — так описывает озеро Нужеяр в своем письме школьник-колхозник Евгений Чесноков из колхоза «Нива» Кировского края.
B летние месяцы, взяв котомку, Евгений Чесноков обычно отправляется в далекие экскурсии за 125 километров пешком вдоль извилистых лесных берегов реки Ветлуги и озера Нужеяр в приволжский колхоз, где живет его дядя.
Эти дальние прогулки для Евгения связаны с большой и любимой работой.
«Налюбовавшись озером, — пишет дальше Чесноков, — я надумал сделать набросок, чтобы перерисовать его потом дома. Я вынул тетрадь, которую всегда ношу с собой, и скоро на одном из пеньков сделал несколько небольших набросков».
«Самое трудное для меня было, когда я рисовал горшок, тарелку, хлеб и полотенце на столе, — это подобрать цвет тени. Я даже расстроился совсем. Цвет тени на полотне совсем другой, чем у меня получился на рисунке. То место, которое не освещается светом из окна, белое, а вместе с тем выглядит каким-то темным. На темных предметах тень изобразить легче, а вот на полотне никак! Кроме того, стол у меня получился как бы перевернутым, как будто он не прямо стоит, а поднят сзади. Рисуя карандашом, я этого не заметил, но, когда сделал красками, повесил на стену и отошел дальше, мне стало сразу это видно», — рассказывает в другом своем письме тот же Чесноков.
«Мне очень хотелось сделать рисунки к произведениям A.С. Пушкина. В этих рисунках у меня получилось очень много неточностей в одежде, так как я не знаю, как раньше одевались люди. Рисунков, в которых бы изображалась жизнь прошедших веков, здесь у нас в колхозе не нашлось», — жалуется Миша Пономарев, ученик начальной сельской школы из Приморского района Северного края.
В нашей свободной стране много их, Пономаревых, Дворниченко и Чесноковых… Страстные рисовальщики, они пытаются любовно и подробно передать в своих рисунках пейзажи родного края, кружевную прозрачность березок осенью, тяжелое, плотное облачное осеннее небо над ними, легкую рябь озера, пышность травы, набухшей от дождя, ленивые, медленные движения стада на лугу, живые сценки колхозной жизни.
Главное достоинство этих рисунков — их правдивость и часто тонкость в изображении отдельных хорошо знакомых юным рисовальщикам предметов и явлений.
Но часто это внимание к деталям из достоинства превращается в недостаток. Тщательно вырисовывая все, иногда совсем ненужные и неинтересные, подробности, художник разбивает целостность рисунка, каждый нарисованный предмет воспринимается отдельно, подробности начинают вылезать вперед, как бы отодвигая на задний план наиболее важное и существенное. В рисунке Миши Пономарева (натюрморт) случайные пятнышки и выбоины на стене сделаны с такой тщательностью, что кажутся какими-то черными мухами, сидящими на стене, вносят ненужную пестроту, мешают видеть группу предметов, сделанную четко и тонко.
Это неуменье обобщать, выделять главное, характерное и воспринимать задуманную композицию целостно, что прежде всего необходимо каждому художнику, сказывается и в другом его рисунке — «Колхозный кооператив». Несмотря на то, что отдельные группы в этом рисунке сделаны живо и тонко (в особенности группа налево — лошадь и возчик), каждая из них смотрится отдельно и не соединяется в единое целое.
Слабым местом, даже в лучших рисунках колхозных ребят, является отсутствие воздушной перспективы. Передавая уменьшение предметов отдаленных, Чесноков в своем пейзаже с одинаковой четкостью и подробностями передает все веточки, что сообщает его рисунку некоторую сухость и однообразие, Рассматривая внимательно этот рисунок, можно с уверенностью сказать, что юный рисовальщик каждую часть своей композиции разрабатывал отдельно, в порядке последовательности, не охватывая ее в целом. Об этом же свидетельствуют длиннохвостые сороки, сидящие на дереве, размер которых, конечно, никак не соответствует общим масштабам всего пейзажа.
Неумение передавать пространство видим мы и в рисунке Ермакова «Колхозный рынок». Наряду с острым и реалистическим изображением лошадей этот рисунок беспомощен со стороны построения и передачи пространства. Горизонт взят много выше обычной точки зрения, от этого создается впечатление очень большого пространства: земля кажется не лежащей горизонтально, а круто идущей в гору. Все сравнительные размеры ближних и дальних предметов у Ермакова перепутаны. Правая группа на переднем плане по размеру много меньше фигур на втором плане. У левой палатки крыша дана без перспективного сокращения; ее дальняя часть, находящаяся на одинаковом расстоянии с палаткой, стоящей прямо, по своим масштабам несоразмерно велика, так же как и фигуры людей по сравнению с группой покупателей у второй палатки. Левая палатка изображена с точки зрения человека, смотрящего на всю картину слева, вторая палатка — с точки зрения человека, смотрящего справа (видна боковая правая ее сторона и т. д.).
Большие затруднения видны в рисунках юных колхозных художников при изображении фигуры человека. Нет знания строения человека и умения передавать его в рисунке. Вот почему пропорции тела неправильные, движения неестественны. Все эти трудности можно преодолеть только серьезной учебой, которая может обеспечить развитие природных способностей юных колхозных художников.
Г. Лабунская
