Не доверяй пустоте, она обманчива
В конце апреля в Старом Осколе открылся Центр современного искусства «Быль». Об амбициях и стратегиях новой институции, а также о том, как вообще в России 2023 года стало возможным появление Центра современного искусства, разбиралась Мария Кравцова.
Никита Клен. Прощальное письмо «Были» детству. 2023. CGI-видео. Фрагмент инсталляции. Фото: Егор Слизняк. Courtesy ЦСИ «Быль»
Само сообщение в новостной ленте о том, что в Старом Осколе открылся Центр современного искусства, в 2023 году не может не породить ощущение когнитивного диссонанса. Оно из прошлого, когда региональные власти рассуждали о пользе «креативных индустрий» для территорий, столичные социально-политические издания иронизировали над эзотерическим сочинением бывшего губернатора Белгородской области Евгения Савченко «Потрясение» (с планетой Нибиру и демиургом Моностроном), а обыватель в супермаркетах голосовал рублем за «такие, с птичкой» макароны из Шебекино. Сегодня территория Белгородской, где находится Старый Оскол, и соседних областей — фронтир, источник плохих, а в последнее время — пылающих новостей в ежедневных сводках. Впрочем, первые ощущения от города: «актуальная повестка», постоянно визуализирующая себя через разные медиа, от наклеек на транспорте до билбордов, осталась где-то далеко (видимо, в Москве), а здесь идет размеренная жизнь, из которой будто бы специально изъяты все идеологические возбудители. Удивляясь командированной в Старый Оскол («За что же вас сюда сослали?»), пассионарная, средних лет соседка по купе старательно вспоминает доступные в городе удовольствия. Из ее виртуального путеводителя следует, что словосочетание «культурный досуг» у местных ассоциируется, скорее, с походом в торговый центр, а в качестве сувениров из Старого Оскола положено везти продукцию местного кондитерского объединения. Но это сугубо консьюмеристское измерение города вовсе не является признаком культурной непритязательности старооскольцев: все, кто когда-либо занимался культурой в регионах, знают, что любая художественная институция или событие (даже масштаба Индустриальной биеннале) вынуждено конкурировать за внимание локальной публики именно с современными ТЦ.
Уже на месте становится понятно, почему моя попутчица, пытаясь в выгодном свете представить Старый Оскол, обошла вниманием его историческую часть: старый город сложно назвать ухоженным, художественный музей закрыт на ремонт (хотя краеведческий работает), а от разобранного еще в конце 1980-х, под предлогом реставрации, «самого красивого» особняка «Каприз Маргариты» осталась прикрытая металлическим забором бревенчатая стена с дранкой. Но если попытаться поменять оптику и посмотреть на город глазами молодых тревел-блогеров, то мы сразу окажемся в его современной части — «Новом городе», строившемся в 1970-е, параллельно с созданием Оскольского электрометаллургического комбината, по разработанному архитектором Клавдией Бутовой генплану.
Именно здесь, на по-модернистски широкой площади с фонтанами располагается Центр современного искусства «Быль», созданный по инициативе Фонда «Искусство, наука и спорт» при поддержке компании «Металлоинвест» и администрации Белгородской области. Вернее, не так. Именно здесь, на по-модернистски широкой площади с фонтанами в 1982 году открылся кинотеатр «Быль» — настоящий центр и символ города для нескольких поколений старооскольцев. В 2020 году местная пресса расстроила горожан сообщением о закрытии кинотеатра, проигравшего в конкуренции с уже упоминавшимся ТЦ. И хотя местная администрация говорила о перепрофилировании здания в арт-резиденцию, которая должна была стать «площадкой для реализации идей белгородских творческих объединений и общественных организаций», а также «местом привлечения независимых молодежных театров», ей, кажется, мало кто верил.
Тем не менее вопреки всему «Быль» снова открылась. Все обсуждают цифру — 90 млн рублей, потраченных на ремонт (правда, незаконченный) крыши, внутренних коммуникаций, фасада здания и на косметику интерьеров. Именно ремонт, а не «реконструкцию». Современная «Быль» — архитектурный палимпсест. От советского здания, судя по старым фотографиям, остался объем, часы в виде совы на фасаде, на который вернулись квадратные, советской типографики буквы названия. Внутри можно наблюдать остатки шика начала нулевых, когда советская «Быль» пережила свою первую трансформацию в «развлекательный мультиплекс». Именно тогда частный арендатор (компания кинотеатров «Парнас») изменил остекловку фасада, нарушив изначальную архитектонику здания, и попытался выразить себя в интерьере через «современные», по слухам, «очень дорогие итальянские» отделочные материалы, которые то тут, то там проступают через белую, почти хирургическую стерильность третьей, актуальной реинкарнации «Были».
Современная «Быль» выглядит не только потерявшейся во времени и пространстве, но и несколько растерянной перед своим новым, очевидно, не очень понятным и старооскольцам, и ей самой, статусом «центра современного искусства». По сути, «Быль» сегодня — огромное нефункциональное здание, которое, несмотря на дорогостоящий ремонт и «выставочные пространства по различным направлениям: театр, кино, экология», анонсированные чиновниками накануне открытия, так и осталось бывшим кинотеатром (с акцентом на слове «бывший»). Большую часть его площади занимает зал на пятьсот мест — ряды пустых кресел с натянутыми на спинки чехлами с логотипом новой институции выглядят несколько по-оруэлловски. Соседний малый зал на 170 кресел поделен надвое воздушными занавесями — видеоинсталляция Алексея Мартынюка «Кто подставил белый куб», которая обещает зрителям «размыть границы между реальным, экранным и воображаемым». Еще есть несколько небольших аудиторий, отделенных стеклянными перегородками от двухуровневого холла, в котором растворились экспонаты первой выставки «Не доверяйте тишине, она обманчива» (кураторы — Никита Клен и Виктор Жданов). Рассуждая о перспективах развития «Были», небольшая команда проекта логично склоняется к работе с «экранными искусствами», но признается, что пока не располагает необходимой для этого технической базой: нутро кинотеатра вывезено предыдущим арендатором, а оставшаяся с советских времен кинотехника в беспорядке складирована в одном из подсобных помещений (и не факт, что ее получится оживить, хотя показ кино с пленок и кажется интересной идеей). Вторая дискутируемая командой идея — работа с локальными сообществами по примеру Дома культуры «ГЭС-2» в Москве.
На первый взгляд, инаугурационная выставка ЦСИ «Быль» представляется весьма комплиментарной как к самому месту, так и к городу в целом. Опираясь на документальное досье, собранное кураторами и посвященное истории строительства кинотеатра и его роли в городской жизни, художники-участники ненавязчиво, через мягкие касания и образы попытались активизировать и перезапустить механизмы памяти и так символически легитимизировать новую институцию. Екатерина Герасименко заимствовала образы для своих объектов и живописи из семейных фотоальбомов старооскольцев, Виктор Жданов графической арабеской выделил на втором этаже место, где когда-то располагалось всеми любимое кафе-мороженное «Клён», Елизавета Коломиец и Данил Бурцев на основе воспоминаний горожан о кинотеатре поставили аудиоспектакль, а Борис Макаров создал оммаж несохранившемуся интерьеру «Были» — сказочные, прорастающие из белых стен керамические цветы, уводящие взгляд в огромные окна, под которыми в ожидании реконструкции лежит площадь. Само название проекта было заимствовано из посвященного строительству кинотеатра репортажа 1981 года (фразой «Не доверяйте тишине, она обманчива» журналист Юрий Дюков попытался снять напряжение, возникшее от затянувшегося, то надолго останавливающегося, то возобновляющегося строительства «объекта культурной инфраструктуры»), а его эмблемой стала картинка-ребус со страницы одной из старооскольских газет. Настолько по «учебнику», с соблюдением всех современных формальных и концептуальных принципов сделанный проект, без сомнения, удостоился бы самых высоких оценок преподавателей школ современного искусства. Однако он же спровоцировал общественный конфликт, формальным поводом к которому стал объект Ксении Маркеловой — инсталлированная в гигантском кинозале фигура «монстра» из фильма ужасов, а настоящим — локальная диалектика представлений о патриотизме, культуре и расходовании бюджетных средств. Сейчас на платформе change.org можно найти две петиции, одна из которых требует «закрыть выставку, сменить руководство и кураторов ЦСИ “Быль”», а другая призывает поддержать новую институцию.
Но даже сочувствуя команде кураторов, нельзя не заметить общую растерянность старооскольцев в «пустых», холодных интерьерах новой «Были». И дело, кажется, даже не в неконвенциональных для локальной художественной эрудиции формах искусства современных арт-школ, а в том, что кураторы, хотя и честно старались, все же не смогли убедительно объяснить горожанам, что же собой представляет новая «Быль». Какой должна быть институция современного искусства не в мегаполисе, а скорее в консервативном в своих культурных запросах региональном центре? Это был нетривиальный вопрос и до 2022 года, а уж в турбулентности современного исторического момента он и вовсе кажется не имеющим ответа. Возможно, поэтому ЦСИ «Быль» открылся без артикулированных концепции развития и программы и с неясными представлениями о сообществе, к которому обращается: металлурги, евшие «самое вкусное эскимо» в кафе кинотеатра, куда-то исчезли, но на их место так и не пришли рафинированные потребители современного искусства, способные воспринять «перцептивные ситуации» и «игру интерпретаций».
При этом нельзя сказать, что над образом и концепцией нового ЦСИ никто не задумывался. После закрытия здания кинотеатра на ремонт несколько молодых старооскольцев — Никита Клен, Виктор Жданов, Софья Орешкина и Светлана Костина — объединились в «самоорганизацию» и, по сути, положили начало процессу превращения кинотеатра «Быль» в ЦСИ «Быль» через эфемеру выставочных и перформативных событий в городе и архив экспериментального андеграунда Белгородской области. Слово «самоорганизация» взято в кавычки не просто так: с самого начала инициативы ЦСИ «Быль» были поддержаны благотворительным фондом «Искусство, наука и спорт», основателем которого является один из совладельцев старооскольской компании «Металлоинвест» Алишер Усманов. Фонд и компания, как уже было сказано выше, выделили средства на ремонт здания, которое де-юре находится на балансе у города и является муниципальным учреждением культуры.
При этом в качестве ближайшего аналога «Были» кураторы указывают на Железногорск, где два года назад, тоже при поддержке фонда Усманова, открылся частный Центр современного искусства «Цикорий». Однако экспериментальную программу и камерное пространство «Цикория», обрамившие уже существовавшее в городе небольшое арт-сообщество, довольно сложно спроецировать на превосходящую его по своим физическим масштабам и символической значимости для города «Быль». Не менее странными выглядят рассуждения о принципах работы команды, которая сегодня состоит из технических специалистов; творческие же задачи планируется делегировать приглашенным кураторам, хотя ясно, что первые годы столь масштабный проект должен расти под руководством опытного арт-директора (и жить он должен в Старом Осколе). Непонятно, на какие средства будет развиваться новая институция: выставка «Не доверяйте тишине, она обманчива» сделана на спонсорские деньги, а муниципалитет берет на себя разве что коммунальные платежи и несколько ставок технических специалистов (на все остальное маленькой команде Центра предложили добывать «гранты»). Непонятно и то, как работать с огромными нефункциональными залами бывшего кинотеатра.
Впрочем, разговор о «Были» — разговор не только о современном искусстве, эффективных или нет механизмах работы с целевыми аудиториями и возможным или нет сегодня контентом. Как ни странно, прежде всего это разговор о корпоративной ответственности. Одного лишь здания, отремонтированного на деньги Фонда «Искусство, наука и спорт» и компании «Металлоинвест», недостаточно для возникновения новой институции. Главной задачей сейчас является программа проекта и бюджет на ее реализацию, которого, очевидно, нет в муниципальном кармане. И если Фонд рассчитывает на то, что ЦСИ просуществует хоть сколько-нибудь долго, он просто обязан его поддержать.
