Вадим Фишкин

Художник.

Родился в 1965 году в Пензе (СССР, ныне Российская Федерация). Окончил факультет промышленной архитектуры МАрХИ. В 1988–1991году входил в группу «Чемпионы мира».

С середины 1990-х живет в Любляне.
с 1992-го сотрудничает со словенской группой NSK (Neue Slovenische Kunst), с 1994-го — участник группы «Проектика».

Персональные выставки начали проходить в начале 1990-х в первых возникших в Москве негосударственных галереях — «В Тpехпpудном переулке», в XL Галерее, в «Риджине», а также за рубежом — в Париже, Брюсселе и Умаге (Хорватия), а позднее — в Берлине (Galerija Gregor Podnar), Милане (проект The Cave of the Day Before, галерея Impronte Contemporary Art), Бостоне (Музей Изабеллы Гарднер) и других городах.

Персональные выставки 2010-х:

2012 — Light Matters 2 , Galerija Gregor Podnar,Берлин

2013 — Light Matters 4, Galerija Škuc, Любляна

2014 — Light Matters, VARTAI Gallery, Вильнюс

2015 — NO Magic, Музей современного искусства Метелкова (MSUM), Любляна

2016 — Scientific Bricolage, KRANK Art Gallery, Стамбул

         — The Time When We Wanted To Be Astronauts, LOOM GALLERY, Милан

Также с начала 1990-х художник становится активным участником групповых выставок в России и вне ее. Участник первой Manifesta в Роттердаме (1996) и Manifesta 10 в Санкт-Петербурге (2014), Московской биеннале современного искусства (специальный проект, 2009), Триеннале современного искусства в Словении (Любляна, 2010),  Шанхайской биеннале (основной проект, 2012), Венецианской биеннале (проект Station Utopia, 2003; проект Another Speedy Day, павильон Словении, 2005). В феврале 2017 года включен в число участников основного проекта 57-й Вененецианской биеннале.

Автор сценографии ряда театральных постановок:
1992 — балет «Hуpдунг». NSK. Любляна, Словения
1994 — «1:10.000.000». Театр Noordung. NSK. Любляна, Словения
1995–2045 — «1:1» («Любовь и государство»). Театр Noordung. NSK. Любляна, Словения

«Характерная особенность поэтики Вадима Фишкина — ее индифферентность к языковой проблематике. Язык никогда не был для него самоценным предметом исследования, а был лишь средством, основные требования к которому — информационная емкость, коммуникационная эффективность, простота в обращении. Иначе говоря, поэтика Фишкина никогда не абсолютизировала феномен искусства, а наоборот интересовалась по преимуществу всем находящимся за его пределами. Предмет исследования Фишкина — это феномен бытия, художественному творчеству он пытается вернуть онтологический статус». (В. Мизиано. Soft machines Вадима Фишкина. Из каталога выставки В.Фишкина «Орбита С», XL Галерея, Москва, 1994, февраль).

«Я делал несколько выставок вместе с режиссером Бобом Уилсоном, он сказал мне: "Твои работы такие русские". Я очень удивился и спросил, почему. Уилсон сказал: "Не знаю. Но это как собака в космосе". Я думаю, такого понятия, как европейское искусство, не существует. Европа ни географически, ни культурно не однородна. Существует некоторая европейская специфика, которая в свою очередь включает в себя много других и разных особенностей. И делить искусство на европейское и неевропейское мне было бы сложно». (из интервью Анне Толстовой «Мне интересна логика абсурда, а не мистика абсурда». Журнал "Коммерсантъ Weekend" № 23 от 20.06.2014, стр. 54)

Работы в собраниях:
Государственного Русского музея, Санкт-Петербург

Государственного центра современного искусства
Инкомбанка, Москва
Компании Migros, Цюрих, Швейцария
J.-P.Brossard, Цюрих, Швейцария.