UP & DOWN. Лучшие и худшие выставки 2014 года
Обозреватель газеты «Коммерсантъ» Валентин Дьяконов подводит выставочные итоги уходящего года.
| Up | Down |
Выставка The New International. Вид экспозиции выставки The New International с работами Даня Во (на первом плане) и Сантьяго Сьерры (на заднем плане). Фото: Илья Иванов. © Музей современного искусства «Гараж»Главный куратор Музея «Гараж» Кейт Фаул поставила перед собой задачу благородную, но невыполнимую: показать, как в девяностые рухнул железный занавес между политическими антагонистами и художественными рынками. Получилось зрелище по-хорошему загадочное, собранное из далеких ассоциаций. То, что Россия была представлена на выставке документацией акции Александра Бренера в Музее Стеделейк, из-за которой он угодил в тюрьму, пожалуй, адекватно тому состоянию умов, в котором мы до сих пор находимся. Нарисовать на картине Малевича знак доллара — как не увидеть в этом перформансе идеальный портрет нашего арт-мира, из года в год пытающегося укусить себя за хвост авангарда и каждый раз понимающего, что хвост все еще выше, чем голова? Место: Музей современного искусства «Гараж». | Выставка «Личный выбор» Вид экспозиции выставки «Личный выбор» с работой Олега Целкова. Фото: Илья Иванов. © Музей современного искусства «Гараж»Вообще-то мы помним, что раньше Музей «Гараж» располагался в Бахметьевском гараже, шедевре архитектора Константина Мельникова, и в нем проходили отличные выставки. Например, «Определенное состояние мира?», набор очень хороших работ из коллекции Франсуа Пино, где Москва впервые увидела, как выглядит дорогое и глобалистское собрание современного искусства. Конечно, сравнивать наших коллекционеров с Пино некорректно: и деньги не те, и знания, и статус увлечения искусством в обществе невысок. «Личный выбор» задумывался как поощрение и оптимистический этюд, а вышло наоборот: просто свалка произведений, сопровождаемых как бы «прямой речью», написанной явно в пресс-службах наших собирателей. Место: Музей современного искусства «Гараж». |
Выставка «Паша 183. Наше дело подвиг!» Фрагмент экспозиции выставки «Паша 183. Наше дело подвиг!». Фото: Дмитрий Смирнов, MMOMAXX век был веком всеобщей музеефикации, обусловленной радикальным апгрейдом средств производства и распространения изображений. В наше время музеефикация продолжается, чаще всего — успешно, но на некоторых феноменах застревает. С уличным искусством, например, всегда проблемы: оно говорит на доступном каждому (или почти каждому) языке, но в контексте музейного показа бледнеет, превращается в банальность, а весь героизм и зубодробительная этика отсекаются и остаются за кадром. С исторической точки зрения, художники часто кажутся «новаторами до Вержболова», использующими давно знакомые по каталогам формотворчества наработки, удачные в архитектурном и урбанистическом смысле, но предсказуемые — в музейном. Кроме того, из уличного художника музей часто делает очередного Ван Гога, романтического гения, летящего на крыльях ночи. Другое дело, если художник действительно Ван Гог, как рано умерший Паша 183, сочетающий точность метафор с сентиментальностью и тоской по правде, невиданной со времен перестроечной фазы русского рока. Выставке очень помогло и то, что ее как будто бы делали на живую нитку, погружая зрителя в круговорот анархии и мусора. Место: Московский музей современного искусства. | Выставка-перформанс Exhibit B Труд и прогресс. Одна из сцен выставки-перформанса Exhibit B. Фото: Софи КнейффExhibit B — безусловно, аттракцион года. Только вот зрелищность в нем — на уровне слэшера категории C. В красивенькой фактуре свободные люди нужного по смыслу цвета кожи изображают рабов. И чем это отличается от какой-нибудь резни бензопилой, где очередную смазливую жертву хоть и жалко по-человечески, но без ее смерти не будет достаточного уровня адреналина? Место: Московский музей современного искусства. |
Выставка «Эрвин Блюменфельд (1897–1969). Фотографии, рисунки, фотомонтаж» Эрвин Блюменфельд. Три профиля. Вариант фотографии, опубликованной в Photograph Annual к статье «Цвет и свет». 1952. Фрагмент. Коллекция Генри Блюменфельда. © The Estate of Erwin BlumenfeldХудожественный мультиплекс под управлением Ольги Свибловой регулярно делает выставки, заполняющие лакуны в нашем образовании. На ретроспективе Эрвина Блюменфельда, прошедшей достаточно скромно, нам показали — и с блеском — тип художника, не превратившегося в бренд. Блюменфельд скакал, как блоха, по изобретениям своих современников, где-то улучшал, где-то — интересно портил. В общем, был фантастическим художником без идеи фикс и какой-то одной хрестоматийной работы. В филологии давно хороший тон заниматься не «литературными генералами» и классиками, а писателями второго ряда, подпирающими ряд первый. У нас пока не та насмотренность, чтобы увлекаться не чистыми гениями, но Блюменфельд мог бы изменить ситуацию: через таких, как он, время изъясняется много четче. Место: Мультимедиа Арт Музей, Москва. | Выставка Ширин Нешат «Не спрашивай, куда ушла любовь» Ширин Нешат. Не спрашивай, куда ушла любовь. 2012. Инсталляция. Фрагмент. Courtesy автор и Gladstone Gallery, Нью–Йорк и БрюссельС иранской художницей Ширин Нешат сюжет противоположный. Заработав всевозможные очки и всемирную славу ранними работами (и в особенности видеоинсталляцией «Турбулентность», которую у нас впервые показали на выставке «В сторону экрана. Видеоискусство 90-х» на покойной «Арт Москве» еще в 2001 году), она занимается тем, что размывает свой бренд. «Не спрашивай, куда ушла любовь» — это монументальное искусство для метро города Неаполя, просто качественная фотография, по выразительности уступающая иной рекламе. Место: Мультимедиа Арт Музей, Москва. |
Выставка «Дмитрий Пригов. От Ренессанса к концептуализму и далее» Фрагмент экспозиции выставки «Дмитрий Пригов. От Ренессанса к концептуализму и далее». Фото: courtesy Государственная Третьяковская галереяТретий заход на тему «Дмитрий Александрович Пригов как художник» сделал из поэта памятник, к которому не зарастала народная тропа. Архитектурные приемы из арсенала строителей Колизея и общая торжественность в деле размещения акций Пригова на рынке вечности превратили второстепенную линию его творчества в блокбастер. Буковки, однако, победили: выставку было интереснее читать, чем смотреть, благодаря подробным экспликациям с добавлением иллюстративного материала из множества источников. Хочется, чтобы такой энциклопедический подход перекинулся и на основную экспозицию Третьяковки. Место: Государственная Третьяковская галерея. | Выставка «Георгий Костаки. “К вывозу из СССР разрешить…” К 100-летию коллекционера» Вид экспозиции выставки «Георгий Костаки. “К вывозу из СССР разрешить…” К 100-летию коллекционера». Фото: courtesy Государственная Третьяковская галереяОчень хорошо, что нам показали 200 с лишним произведений, из которых две трети в обычное время находятся в запасниках. Но обещали-то другое — воссоединение коллекции. Музей современного искусства в Салониках, однако, не согласился привезти ни одной из тысячи с лишним вещей, отделавшись обещанием вернуться к теме в будущем. Впрочем, и сама выставка получилась уж очень третьяковской. Ведь главный вопрос — почему именно эти вещи Костаки, по легенде, считал лучшими и оставил в СССР? Как изменилось наше понимание авангарда, согласны ли мы с выбором 1977 года сегодня, в 2014 году? Выставка сделана так, как будто с тех пор ничего не изменилось: была Третьяковка сокровищницей, да так ей и осталась. Ключи только переходят от сотрудника к сотруднику. Место: Государственная Третьяковская галерея. |
Выставка «Авангард и авиация» Фрагмент экспозиции выставки «Авангард и авиация». Фото: courtesy Еврейский музей и центр толерантностиВыставка куратора Александры Селивановой немного напоминала ленинскую формулу «Коммунизм — это советская власть плюс электрификация всей страны», но в целом выглядела прорывом для музейного дела Москвы за счет того, что играла по правилам эпохи, отменив царящий в отношении авангарда товарный фетишизм и приблизив пафос освоения абстрактного пространства неба и трезвую, прагматическую историю техники и массовой культуры. В сущности, выставка была сделана точно так же, как постоянная экспозиция Еврейского музея: в динамичном сочетании документов, артефактов и зрелищных штук, интересных всем возрастам. Место: Еврейский музей и центр толерантности. | Выставочная политика Еврейского музея и центра толерантности Вид экспозиции выставки «Энди Уорхол: 10 знаменитых евреев XX века». Фото: courtesy Еврейский музей и центр толерантностиУвольнение Селивановой показало, что в музее нет идей по поводу того, куда же плыть. Единственным вменяемым критерием выставочной стратегии является еврейство, причем понятое очень широко: здесь и Энди Уорхол с портретами евреев, и коллекционеры Леви с китайским искусством, и фотограф Серебряного века Моисей Наппельбаум. Вообще-то еврейский след можно обнаружить где угодно. Так не проще ли сконцентрироваться на чем-то одном — искусстве художников-евреев, снимках фотографов-евреев, собраниях коллекционеров-евреев? А то получается, что Селиванова задрала планку «Авангардом и авиацией», а другие выставки не то чтобы прыгают в ту же сторону, но стараются перебить приятное послевкусие. Место: Еврейский музей и центр толерантности |
Выставка «Взгляни в глаза войны. Россия в Первой мировой войне в кинохронике, фотографиях, документах» Павел Филонов. Германская война. 1914–1915. Фрагмент. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург. Произведение экспонировалось на выставке «Взгляни в глаза войны. Россия в Первой мировой войне в кинохронике, фотографиях, документах»Столетие со дня начала Первой мировой войны поставило перед музеями интересную задачу — показать основополагающий для XX века конфликт так, чтобы зрителям было понятно, в чем итоги невиданной доселе бойни. Сделать это очень трудно, потому что для всей Европы Первая мировая была войной без эйфории, без красивого эпилога, в котором добро, безусловно, торжествует, а зло навеки наказано. К тому же для России война кончилась принудительной сменой политического строя, и не только для нее — Первая мировая смела с лица Европы всех императоров. С проблемой «войны без Победы» ни один музей не справился, но команда, сделавшая экспозицию в Новом Манеже, хотя бы показала всю сложность политической и экономической роли войны и обеспечила зрителю глубокое погружение в мешанину источников, лишь отчасти тасуя карты в пользу старых добрых теорий заговора — мол, большевики на деньги закулисы убили святого царя. Место: Выставочный зал «Новый Манеж» | Выставка «Моя история. Рюриковичи» Фрагмент экспозиции выставки «Моя история. Рюриковичи». Фото: courtesy Музейно-выставочное объединение «Манеж»От создателей «Романовых» — очередной блокбастер, приквел истории последней династии. Смелые параллели с сегодняшним днем, реконструкции мистических озарений, консерватизм в 3D и Dolby Surround. Вокруг жестокие враги, но смогут ли Рюриковичи сохранить стабильность и суверенитет? А если бы нефть в 1536 году стоила $60 за баррель? Евро — 100 рублей? А? Как бы они с этим справились? Что говорят по этому поводу летописи? Неужели — молчат? Место: Центральный выставочный зал «Манеж». |
Государственный музей архитектуры имени А. В. Щусева Дом Мельникова. Источник: archnadzor.ruВ роли Гринча, который украл у нас Рождество, выступил в 2014 году Музей архитектуры им. А. В. Щусева. Недружественное поглощение дома Мельникова провернули по мартовским рецептам правительства РФ — с соответствующим тэгом #домнаш в «Инстаграме» сотрудницы музея, с ЧОПом, сменой замков, открытыми письмами в духе позднего брежневизма и так далее, и тому подобное. Надо бы радоваться, что многолетняя эпопея по превращению главного памятника конструктивистской архитектуры наконец-то закончилась музеефикацией. Здорово, что все по закону, — но ведь не по совести, как признают даже люди, не симпатизирующие внучке архитектора Екатерине Каринской. В результате у многочисленных поклонников Мельникова рука не поднимается позвонить в Музей архитектуры, чтобы записаться на экскурсию, а затем идти в дом, из которого выгнали живого человека. Тем более что и в раздел UP из выставок музея этого года поставить особо нечего: обычный набор сухих экспозиций к юбилеям советских архитекторов и оплаченных проектов, не имеющих отношения к музейной стратегии. Да, на территории Музея архитектуры случаются хорошие выставки — как, например, недавно закрывшаяся ретроспектива Андрея Красулина, но музей тут ни при чем. Место: Государственный музей архитектуры имени А. В. Щусева |
