Выставки недели в Санкт-Петербурге: выбор «Артгида». Февраль 2023
Куда пойти на выходных и не только.
Константин Богаевский. Утро. 1911. Бумага на картоне, акварель. Государственный Русский музей
Константин Федорович Богаевский
Государственный Русский музей
Константин Богаевский — чрезвычайно характерная для культуры начала XX века фигура. Он участвовал в выставках «Мира искусства», иллюстрировал книги своего ближайшего друга и соратника Максимилиана Волошина, писал проникнутые романтическим мировосприятием пейзажи — дань ностальгии по утраченным классическим формам. В его искусстве соединились сразу несколько традиций: от европейского пейзажа XVII века ему передались размах и грандиозность, от символизма — пронзительные образы. Наряду с Волошиным и художниками Михаилом Латри и Степаном Мамчичем он входил в Киммерийскую школу живописи, участники которой работали на южном побережье Крыма. Однако образ Киммерии на полотнах Богаевского не привязан к конкретным географическим точкам. Скорее это символическое изображение прибрежных территорий, где солнце расходится множеством лучей, а в знакомых пейзажах проступают вымышленные постройки и древние руины. На выставке в Русском музее представлены произведения художника из собственного собрания и коллекции KGallery. Показ такого масштаба — редкость в музейном мире, поскольку значительная часть наследия Богаевского была утеряна или оказалась за рубежом.
Михнов-Войтенко. Со-бытие
DIDI Gallery
Евгений Михнов-Войтенко занимает особое место в пантеоне ленинградского неофициального искусства. Периодом расцвета его искусства оказался рубеж 1950–1960-х годов, когда художник освоил технику дриппинга и создал собственную вариацию абстрактного экспрессионизма. Впоследствии, подхватив меткое выражение искусствоведа Екатерины Андреевой, критики стали называть его ленинградским Джексоном Поллоком. Однако долгое время наследие Михнова-Войтенко не получало должного внимания, поэтому любой вдумчивый показ сегодня — на вес золота. Сложности в восприятии его искусства кроются также в многообразии форм и приемов, к которым обращался художник: он собирал коллажи из цветной бумаги, писал рельефные монохромные полотна, работал с нитроэмалью. В своем кругу он считался философом. Правда, его едва ли можно с уверенностью причислить к тому или иному сообществу: он с неохотой принимал приглашения участвовать в групповых проектах и редко сходился с незнакомцами. Исключение составляли разве что те, кто мог поддержать содержательный разговор — вроде Нортона Доджа, крупнейшего коллекционера советского неофициального искусства. На выставке в DiDi Gallery можно составить более или менее полное впечатление о художественном пути Михнова-Войтенко: работы разных периодов представлены здесь наравне с архивными фотографиями.
Игорь Иванов. Живопись
Новый музей
Игорь Иванов — выходец студии Иосифа Сидлина, художника, соединившего в своей педагогической системе ориентацию на старых мастеров (особенно Веласкеса) с открытиями Синьяка, Матисса и «бубновых валетов». Из сидлинской школы Иванов вышел убежденным сезаннистом, впрочем довольно быстро нашедшим свой собственный художественный язык и универсальную тему — образы кукол. Именно этому периоду творческих поисков и новых решений, который пришелся на 1960–1970-е годы, и посвящена выставка в Новом музее. Здесь Иванов предстает не только как самобытный автор, но и как представитель «газаневщины» — ленинградского сообщества художников-нонконформистов, которые организовывали выставки в ДК им. И. И. Газа и ДК «Невский», на официально разрешенных площадках.
Советские иконы. Религиозные артефакты эпохи гонений
Государственный музей истории религии
Название выставки — «Советские иконы» — звучит несколько парадоксально. На фоне борьбы с религией и ее институтами в советское время искусство иконописи было вынуждено уйти в подполье. Тем не менее религиозная культура в стране победившего социализма никуда не исчезла и нашла свое продолжение в том числе в кустарных работах сельских мастеров. В этот период каждая икона создавалась руками сразу нескольких людей: фотографы тайно тиражировали изображения икон и религиозную живопись, «несуны» добывали материалы с предприятий, мастера тайно воспроизводили известные сюжеты. На выставке в Государственном музее истории религии можно увидеть более 70 икон, собранных Центром визуальных исследований Средневековья и Нового времени РГГУ в ходе экспедиций — прежде всего по Нижегородской области. Этот регион был центром сохранения иконописного искусства, развитию которого немало способствовала близость с Вязниковским уездом, дореволюционным центром производства дешевых и доступных икон. Помимо произведений советского периода, на выставке представлены нестандартные инструменты — от ружейных патронов до пионерских галстуков, — которые использовали мастера.
Настя Шенсневич. Природоведение
MYTH Gallery
Выставка Анастасии Шенсневич, недавней выпускницы Академии Штиглица, удачно встраивается сразу в несколько не теряющих актуальности тенденций: здесь и работа с нечеловеческими агентами, и попытка дешифровки окружающего мира художественными средствами, и имитация детского, незашоренного в излишних теоретических построениях взгляда на привычные вещи, и, конечно, ориентация на так называемое «школьное искусство». «Природоведение» — минималистичная инсталляция, разместившаяся в зале галереи MYTH. Ее составляют авторские объекты с ослабленными семантическими связями, позволяющие зрителям дать волю воображению и домыслить намеченные художницей сюжеты. И пасторальные малерованные рельефы, и жестяные тазы-фонтаны, заполненные черноземом, и объекты из серии «Гады (хорошие)» — вестники из снов или постапокалиптического будущего.
