Кто боится «Выставочных залов Москвы»?
Год назад у Объединения «Выставочные залы Москвы» сменилось руководство. У руля институции встали люди, прямо скажем, с минимальным опытом управления учреждениями культуры и взаимодействия с художественным сообществом. Результат — уход ключевых кураторов (так, в начале сентября галерею «Здесь на Таганке» покинул Андрей Бартенев), дезориентированные творческие коллективы и слухи о том, что в ближайшем будущем ОВЗ ждет трансформация: из места работы с локальными сообществами и объединения выставочных лабораторий оно превратится в сеть коммерческих художественных салонов. «Артгид» пообщался с бывшими и нынешними сотрудниками ОВЗ и выяснил массу интересного — от нового дресс-кода до принципа «разделяй и властвуй», взятом на вооружение новым руководством. Мы совершенно сознательно не стали обращаться за комментариями к представителям руководства ОВЗ, поскольку главная задача нашего проекта — отражать интересы художественного сообщества, которые в данном случае мы считаем нарушенными.
Сергей Борисов. Установка афиши Первой выставки Клуба авангардистов (КЛАВА) над входом в помещение по адресу Пересветов переулок, 4/1. 1987. Сегодня по этому адресу располагается галерея «Пересветов переулок». Courtesy автор
Городские выставочные площадки в разных местах Москвы начали появляться во второй половине 1980-х. Властям, которые хотели, но не знали, как привнести культуру в спальные районы столицы, помогла перестройка, высвободившая невероятную творческую энергию гражданских самоорганизаций. 13 мая 1986 года Министерство культуры СССР приняло «Положение о любительском объединении, клубе по интересам», которое, по сути, легализовало общественные объединения разной направленности, фактически объявленные вне закона в эпоху сталинской культурной революции. «Любителям» были необходимы площадки для деятельности, и московские власти охотно шли им навстречу. Так в Москве появились первые совершенно легальные (то есть не полуподпольные, не преследуемые и при этом не аффилированные с официальной советской художественной системой) «адреса» современного искусства — Профсоюзная, 100, где в помещении бывшей библиотеки открылся выставочный зал любительского объединения «Эрмитаж», и Пересветов переулок, 4, куда вселился «Клуб авангардистов» (КЛАВА).
Впрочем, золотой век городских выставочных площадок длился недолго — следующие два десятилетия районные залы занимали довольно скромное место в культурном производстве Москвы, хотя за эти годы вокруг некоторых из них сложилось небольшое, но сплоченное творческое комьюнити. Новая эпоха в их жизни связана с именем Сергея Капкова, который возглавлял столичный Департамент культуры с 2011 по 2015 год. Именно при нем в 2013 году разбросанные по московским спальным (хотя не всегда: галерея А3 располагалась в одном из переулков Арбата) районам площадки стали целым в рамках Объединения «Выставочные залы Москвы» — амбициозного (как и все в те годы) проекта децентрализации столичной культуры и вовлечения местных сообществ в творческий диалог. Часть площадок реанимировать так и не удалось, зато другие — блистали. На карте Москвы десятых ярко светили галерея «На Шаболовке», которая нашла себя в переосмыслении наследия авангарда; счастливым шансом галереи «ЗДЕСЬ на Таганке» стал художник и шоумен Андрей Бартенев, собравший вокруг себя большое сообщество молодых, но таких же ярких, как и он сам, авторов; галерея «Беляево» скрупулезно работала с локальным контекстом, связанным с искусством нонконформизма и концептуализма; «Электромузей» в Ростокино экспериментировал с новыми медиа, а «Пересветов переулок» позиционировал себя как лаборатория нового искусства. Чтобы не быть голословными, скажем: только в 2021 году как минимум три проекта объединения — «Детский ВХУТЕМАС», «Блуждающие звезды: советское еврейство в довоенном искусстве» (оба в галерее «На Шаболовке»), «“Цветик-семицветик”. Наш неповторимый Владик Мамышев-Монро Королевич» (в галерее «Здесь на Таганке») — на равных конкурировали за зрительское и профессиональное внимание с хитами Третьяковки, Пушкинского музея и «Гаража», при том что ресурсы этих галерей несопоставимы с ресурсами и возможностями флагманов выставочной индустрии.
Но чуть меньше года назад в Объединении «Выставочные залы Москвы» сменился директор — на место Марины Бушуевой пришла Ксения Фаресова, человек без внятной профессиональной биографии в сфере культуры. В прессе ее сразу прозвали «темной лошадкой». Сотрудники объединения не скрывали своего беспокойства, потому что Бушуеву, проработавшую в ОВЗ много лет (сначала в галерее «Беляево», затем на посту директора объединения), уволили одним днем без объяснений. В свою очередь, вступившая в должность Фаресова долгое время отказывалась от интервью, не желая артикулировать свою позицию, и держала руководителей и кураторов галерей на расстоянии. По признанию сотрудников объединения, если Бушуева проводила общие совещания раз в месяц, то Фаресова удостоила подчиненных внимания лишь дважды в течение года своего директорства. В то же время она начала постепенно собирать подходящую себе команду в центральном офисе. В частности, советником директора стал Петр Куршин — в прошлом руководитель Центра развития франчайзинга ГБУ «Малый бизнес Москвы», по словам сотрудников галерей, еще один человек, не имеющий культурного бэкграунда и, очевидно, ясного понимания того, какое место на художественной карте Москвы занимают входящие в организацию галереи. Среди последних инициатив руководства — новые правила дресс-кода для администраторов, увольнение сотрудников в возрасте и замена директоров галерей на «эффективных менеджеров». Сейчас каждая галерея формирует и презентует начальству выставочные планы на следующий год, однако нынешнее руководство мало интересуется содержательным аспектом деятельности подчиненных. О том, каковы на самом деле приоритеты руководителей, «Артгиду» рассказали сотрудники ОВЗ, называть имена которых мы, конечно, не станем.
«Никакой заинтересованности в сохранении индивидуальности галерей нет»
Сейчас перед объединением, очевидно, поставлена задача оптимизировать деятельность выставочных залов — сократить количество галерей и перепрофилировать оставшиеся под другие задачи. В первую очередь это касается установки на более предсказуемое функционирование, нацеленное на коммерческую деятельность и продажу «салонного» искусства. Такие пожелания высказывались многим галереям — и нам в том числе. При этом никакой заинтересованности в сохранении индивидуальности галерей, их авторского лица, у нынешнего руководства нет. Раньше была обратная ситуация: руководство, наоборот, поддерживало галереи, которые имели свой характер и ярко выраженную специализацию. Сейчас курс взят на стандартизацию нашей деятельности.
Недавно все галереи получили новые правила, касающиеся дресс-кода, где объясняется, что одеваться нужно исключительно в стиле smart casual и ни в коем случае не демонстрировать свою связь с артистическим миром. Также всех коллег очень сильно задела терминология этого документа, поскольку посетители там рассматриваются как клиенты: говорится, что в каждой галерее есть «клиентская зона», где сотрудники офиса должны появляться в соответствующем виде. Это замечание опять же показывает, что руководство объединения весьма условно понимает специфику художественного мира и воспринимает галереи как сеть «Мои документы» с культурной направленностью. Похожая история была с реформированием сети районных библиотек, которым также в начале говорили, что каждая библиотека должна иметь свое лицо. Но постепенно эта установка нивелировалась, и лишь несколько библиотек сохранили свою яркость и индивидуальность. Видимо, галереи тоже должны прийти к некоему общему знаменателю, но практически это, конечно, невозможно. У нас совершенно другой род деятельности, и унифицировать разговор об искусстве и способы демонстрации искусства не получится.
Мы видим, что в первую очередь под ударом оказались именно те галереи, которые имели яркую индивидуальность. Формально всем говорят исключительно об экономических факторах — о выполнении госзадания и так далее. Тем не менее больше всего пострадали успешные галереи: «Беляево», «ЗДЕСЬ на Таганке», «Нагорная», «На Шаболовке», «Электромузей», «Пересветов переулок». Не секрет, что, например, «Таганка» существовала на средства, привлеченные извне, — об этом не раз говорил Андрей Бартенев. В «Нагорной» были очень хорошо скомплектованы различные кружки и студии — то, что нам сейчас обозначается как основная задача. То есть это были нормально функционирующие организмы, самостоятельно зарабатывавшие, активно развивавшиеся и заметные на художественной сцене. Все говорит о том, что истинные претензии находятся не в поле экономики и выполнения госзадания.
Конечно, минувшие полтора года внесли свои коррективы в деятельность галерей. Мне трудно сказать, все ли коллеги справились с госзаданием, но, разумеется, карантин не пошел нам на пользу. У многих залов накопилась масса проблем. Однако, насколько я знаю, в других учреждениях, подведомственных Департаменту культуры, невыполнение госзадания на данный момент прощается. К тому же всем известно, что долгое время групповые визиты школьников в галереи были невозможны. Но сейчас нам предъявляют претензии в том, что они к нам мало ходили, хотя мы по закону не могли их принимать. Также не вполне справедливой мне кажется ситуация с грантами. Несмотря на то, что любой грантовый проект создается в партнерстве с галереей, ни посещаемость, ни выручка по билетам не засчитываются в госзадание. На мой взгляд, это противоречит и логике, и здравому смыслу: все галереи, которые были горды и счастливы тем, что они смогли получить грант и сэкономить государственные деньги, в итоге пострадали.
Скорее всего, и смена директора была обусловлена новыми задачами, поставленными перед объединением, но для нас их внятно не артикулировали. Несмотря на то, что руководство сменилось год назад, мы до сих пор не увидели никакого плана развития объединения. На данный момент единственная установка, которая была сформулирована, — это выполнение госзадания, но и она, как мы видим, не является приоритетной при принятии кадровых решений.
«Возможно, в будущем мы потеряем нашу галерею»
Все эти нехорошие процессы в объединении активизировались в течение последних двух месяцев. До этого Ксения Фаресова активно собирала более комфортную для себя команду и практически не интересовалась деятельностью галерей. Насколько она вникала в особенности каждого зала — не очень понятно. Скорее складывалось впечатление, что новый директор работает исключительно на Департамент культуры, а на внутренние процессы в организации не обращает внимания. Во многих галереях уже сменился состав сотрудников. Некоторым вместо прежних руководителей поставили антикризисных менеджеров. Сейчас этот вариант предлагают и нам, но пока в формате такого предложения, от которого мы смогли отказаться. Возможно, в будущем оно превратится в директиву, и мы потеряем нашу галерею, как это уже случилось с другими залами. Насколько я знаю, например, галерея «Беляево», которая активно вкладывалась в свои проекты и часто получала гранты, потеряла сотрудников из-за нового менеджмента: им просто надоело слушать чиновника, который пришел учить их, как делать выставки.
Очевидно, нас пытаются научить, как быть модными и успешными, опираясь на сомнительные представления Департамента культуры об этом. Естественно, на таком фоне все возрастные руководители залов удаляются, на них очень сильно давят, судя по тому, что мы видим и слышим в последнее время. Особенно попали под удар сотрудники предпенсионного возраста: некоторые не стали сопротивляться и ушли сами, некоторые еще пытаются бороться, но находят рычаги давления и на них. При этом у руководства нет претензий к выставочным планам, поскольку оно в них вообще не сильно вникает. Наши планы выслушали, покивали. Нам только предложили идти в школы и звать экскурсионные группы, чтобы улучшить показатели посещаемости. Обиднее всего, что вслед за руководителями уходят и другие сотрудники. Многие команды просто разваливаются.
