Розита Миссони: «Моим кумиром была Шанель, а источником вдохновения — Соня Делоне»
Неделю публикаций, посвященных художнице Соне Делоне, продолжает несколько необычный для «Артгида» материал — фрагмент беседы наследницы итальянского модного дома Missoni Терезы Маккапани Миссони с основательницей бренда Розитой Миссони. Внучка поговорила с бабушкой об истории семьи, расспросила о том, как Милан стал мировой столицей моды и как художница Соня Делоне повлияла на сложение узнаваемого стиля бренда.
Оттавио и Розита Миссони. Источник: mam-e.it
Тереза Маккапани Миссони: Как ты представляла себе свое будущее, когда была маленькой девочкой?
Розита Миссони: Моя семья владела текстильной фабрикой, которая в детстве была для меня одновременно и игровой площадкой, и пещерой с сокровищами. Моими драгоценностями были мотки пряжи, которые умелые мастерицы превращали в бахрому шалей, и разноцветные обрезки ткани, которые каждый вечер складывали в мешки. Я воровала эти кусочки, пришпиливала булавками к одежде и представляла, что это броши с драгоценными камнями. В эту игру я играла всю свою жизнь, создавая все новые и новые узоры и их сочетания.
Тереза Маккапани Миссони: Меня иногда спрашивают, каково это — быть частью такой сплоченной и влиятельной семьи.
Розита Миссони: Вилла моих родителей имела общий сад с виллой, которой владели мои бабушка, дедушка и два дяди. Я была самой старшей из восьми внуков бабушки, меня все обожали, но, несмотря на это, мне всегда и везде, и в первую очередь в школе, нужно было доказывать, что я лучшая. У меня постоянно было ощущение, что за мной наблюдают. Семья хотела гордиться мной.
Тереза Маккапани Миссони: Это была семья сильных женщин, и то, что ты была всего лишь маленькой девочкой, не имело значения. Твои мама и бабушка владели текстильной фабрикой, что было редкостью для того времени. Как твой будущий муж Таи Миссони впервые попал в круг твоей семьи и какие чувства он при этом испытал?
Розита Миссони: Таи был сыном морского капитана и поэтому жил почти все время со своей матерью, а с отцом проводил всего месяц в году. Впервые он познакомился с моей семьей, когда пришел на мой день рождения. Мне исполнялось 17 лет. А познакомилась я с ним во время Олимпийских игр в Лондоне, на которых Таи выступал за итальянскую сборную в беге на четыреста метров с барьерами. По-моему, моя семья и друзья ему сразу понравились. Тогда же он нарисовал в моем девичьем альбоме несколько скетчей — мое рождение в 1931 году, празднование моего семнадцатилетия в 1948 году и меня в окружении многочисленных внуков и с высоким джентльменом рядом, в 2048-м.
Тереза Маккапани Миссони: Ты можешь сравнить отношения, которые были у тебя с бабушкой, и собственные отношения с внуками?
Розита Миссони: Моя бабушка была очень жестким человеком. Главой семьи был мой отец, но она всегда стояла за ним, хотя очень редко напрямую высказывала свое мнение. Когда в 1929 году начался мировой экономический кризис и экспортный рынок для продукции принадлежавшей им фабрики закрылся, бабушка начала шить жакеты и пижамы из ткани с вышивкой. Но один из клиентов сказал ей: «У вас очень хорошие жакеты, но если вы не будете подшивать рукава, то вашим покупателям придется делать это самим!» У бабушки была сильная воля, но не было таланта швеи, и в поисках выхода из ситуации она обратилась к одной очень хорошей закройщице — дочери своей подруги из Милана. Та согласилась приехать и помогать бабушке, но при условии, что наша семья выпишет для нее все модные журналы, какие она только пожелает. Позднее подшивки этих журналов стали моими учебными пособиями, иметь их было невероятной удачей.
Тереза Маккапани Миссони: Каково это — с самой юности работать в семейном бизнесе? Если бы у тебя была возможность, выбрала ли бы ты тот же путь?
Розита Миссони: Когда Таи и я поженились, я была уверена, что продолжу работать в семейном бизнесе. Это даже не обсуждалось. Моя семья помогла нам купить небольшую квартиру в Галларате, где мы и начали заниматься трикотажем. Таи знал о станках больше, чем я. Еще до свадьбы у него было небольшое трикотажное производство в Триесте, и в сшитой там спортивной форме выступали итальянские спортсмены на лондонской Олимпиаде 1948 года. Мало-помалу он развил в себе удивительное чувство цвета. Таи умел смешивать цвета так, что получались новые невероятные оттенки.
Тереза Маккапани Миссони: Как-то раз он сказал мне: «Если из семи нот можно сложить столько разных музыкальных тем, представь, сколько оттенков можно получить, смешивая семь основных цветов». Можно ли сказать, что вы дополняли друг друга — Таи отвечал за цвета, а ты за формы и орнаменты?
Розита Миссони: Таи мог бы стать художником и преуспеть не только в дизайне, но и в живописи. Я была больше ориентирована на моду — моим кумиром была Шанель, а источником вдохновения — Соня Делоне. Я ходила на блошиные рынки, покупала трафареты, которые Делоне выпускала в 1920-е годы, а придя домой, спрашивала у Таи, может ли он сделать что-нибудь подобное.
Тереза Маккапани Миссони: Я помню историю про вашу первую витрину.
Розита Миссони: У меня был друг Луис Идальго, работавший в миланском ателье Бики, среди знаменитых клиентов которой была оперная дива Мария Каллас. Мы выполнили для ателье несколько свитеров, и они так понравились, что их выставили в витрине. Затем Луис стал креативным директором миланского магазина La Rinascente, который в то время пытались превратить в подобие легендарного парижского универмага Printemps. Таким образом мы стали поставщиками La Rinascente. В 1958 году мы получили от универмага огромный заказ — 500 платьев. Это были простые, но элегантные модели из ткани в полоску на пуговицах, часть из них была без рукавов, а вторая часть — с горловиной «лодочкой». Платья так понравились заказчику, что было решено оформить ими витрину La Rinascente. Один из сотрудников магазина позвонил нам со словами: «Приходите посмотреть на вашу прекрасную витрину!» Был март, восемь вечера, темно и туманно. Мы закрыли мастерскую, отправились на Пьяцца-дель-Дуомо и увидели какого-то мужчину, который рассматривал выставленные в витрине 17 манекенов в наших платьях разных цветов. Мы услышали его восклицание: «О боже мой! Бедные девочки, видели бы они, что с ними сделали!» Вот такой была наша первая витрина!
Тереза Маккапани Миссони: С тех пор все пошло очень хорошо, к тому же в вашей жизни появилась Диана Вриланд.
Розита Миссони: Да, это правда. Редактор итальянского журнала Vogue Консуэло Креспи была клиентом Missoni. Как-то она позвонила мне и сказала: «Розита, Диана Вриланд в Риме, возьми несколько ваших вещей и приезжай!» Я помчалась на встречу и хотя взяла с собой девушку-модель, Консуэло решила сама показать Диане все десять нарядов! Она кружилась посредине комнаты, показывая хлопчатобумажное платье в полоску с ремнем. Вриланд подошла к ней, сняла ремень и сказала: «Кто сказал, что в радуге всего семь цветов? В ней бесконечное число оттенков!» После возвращения в Америку Диана написала мне: «Вам необходимо приехать в Нью-Йорк. Ваша одежда прекрасна. Мы представим вас байерам всех наших универмагов». Так в 1969 году мы отправились в Америку. Я помню, как открыла дверь нашего маленького номера в отеле Plaza и увидела, что весь он был уставлен присланными Vogue цветами. Нас ждали. Свою новую коллекцию мы привезли в двух огромных чемоданах, а на ее показ Вриланд привела 18 редакторов! В конце показа она сказала им: «Эти люди — гении».
Тереза Маккапани Миссони: Это стало вашим посвящением...
Розита Миссони: Затем зазвонил телефон, и консьерж объявил, что с нами хочет встретиться представитель универмага Neiman Marcus. Мы были удивлены, ведь встреча с ним была назначена на следующий день. Вриланд попросила проводить гостя в наш номер, и через несколько минут перед нами предстал глава Neiman Marcus Стэнли Маркус собственной персоной! Он был уже наслышан о наших вещах и очень хотел наконец увидеть их собственными глазами. Что и говорить, Диана Вриланд была весьма могущественным человеком в мире моды, нашим агентом влияния в Нью-Йорке.
Тереза Маккапани Миссони: Каково это было — приехать из небольшого итальянского города в Нью-Йорк?
Розита Миссони: Мы обнаружили, что книжные магазины на Пятой авеню открыты допоздна! Мы ужинали, а потом отправлялись в книжный издательства Doubleday, где проводили несколько часов. Тогда у нас было не очень много денег, но мы все же могли позволить себе покупать понравившиеся книги и пластинки, которые были для нас настоящим сокровищем. Одна из купленных тогда книг стала источником вдохновения для нашей коллекции начала 1970-х, которую мы называли put-together look и в которой были соединены различные орнаментальные фигуры — клетка, зигзаг. Это была книга об Афганистане — там были фотографии прекрасных людей в одеждах с разными орнаментами. Еще во время той поездки один из редакторов Vogue пригласил нас поужинать в Colony Club. Метрдотель встретил нас неприветливо: «Джентльмен одет неподобающе для этого места», — заявил он, увидев, что на Таи нет галстука. В ответ от редактора Vogue он услышал: «Нью-Йорк такой провинциальный город!» Как бы то ни было, нас пустили, но Таи пришлось ужинать в водолазке, поверх которой красовался галстук.
Тереза Маккапани Миссони: Помню, как мы были в Кибероне с тобой, Анной Пьяджи и создательницей бренда Krizia Мариуччей Манделли. Вы были теми людьми, благодаря которым Милан стал столицей моды.
Розита Миссони: Анна Пьяджи была нашей музой. Она и ее коллега по редакции журнала Arianna Анна Рива увидели одежду нашей марки в La Rinascente и приехали в Галларате, чтобы познакомиться с нами.
Тереза Маккапани Миссони: А еще на вас сильно повлияла парижский модельер Эммануэль Хан.
Розита Миссони: Да, Эммануэль была фантастической женщиной, такой современной! Впервые я встретила ее в коридоре отеля Plaza в Нью-Йорке. На ней был великолепный белый костюм в пижамном стиле из хлопка пике и серьги в виде связок из трех больших, похожих на новогодние, шаров серебряного, зеленого и розового цветов. На ее муже были черный галстук-бабочка, очень короткие штаны, кожаные ботинки и не было носков! Я сказала: «Не могу поверить, это же Эммануэль Хан!» Мы обменялись визитками, и они пригласили нас выпить по бокалу. Второй раз мы встретились с Эммануэль в Париже, куда приехали по приглашению Пьера Кардена, чтобы, как нам тогда казалось, поговорить о моде и сделать совместный проект. Мы привезли с собой несколько образцов наших моделей, но в ответ от сотрудников компании Кардена услышали: «Все очень просто. Вы делаете вашу следующую коллекцию, мы выбираем десять вещей, вы производите их под маркой Pierre Cardin и отдаете нам десять процентов». Я была потрясена. Когда мы вернулись в отель, я залилась слезами отчаяния, потому что поездка оказалась бесполезной.
Тереза Маккапани Миссони: Но время и деньги...
Розита Миссони: Именно. Поэтому я сказала Таи: «У меня есть карточка Эммануэль Хан. Почему бы не позвонить ей?» Она вспомнила нашу встречу в Нью-Йорке и пригласила нас на чашку чая. На мне было платье марки Dorothee Bis, и Эммануэль спросила, сшила ли я его сама. Я ответила: «Это платье, которое я купила в магазине марки, с которой вы сами сотрудничаете!» Через два часа мы решили сделать совместную коллекцию.
Тереза Маккапани Миссони: Ты думаешь, что подобные чудеса возможны сегодня?
Розита Миссони: Кто знает? Сегодня все решают цифры. Перед тем как приступить к производству совместной коллекции с Bloomingdale’s, представители универмага спросили нас: «Когда мы сможем встретиться с вашими юристами?» Таи ответил: «Юрист — это я. Нас всего двое». Они только рассмеялись.
Тереза Маккапани Миссони: Какая коллекция Missoni тебе нравится больше всего?
Розита Миссони: Свитера, сделанные из тридцатилетней пряжи, которую я нашла в архивах фабрики моих родителей. Когда-то из этой пряжи делали двухцветную бахрому: черно-белую, красно-черную и так далее.
Тереза Маккапани Миссони: Если бы ты не основала собственную компанию, а позже не занялась бы созданием предметов интерьера, чем бы ты хотела заниматься?
Розита Миссони: Я стала бы флористом...
Тереза Маккапани Миссони: Или садовником.
Розита Миссони: В моей семье обожали цветы. У бабушки весь сад был засажен цветами. У нашей семьи был дом на Лаго-Маджоре в западной части ломбардских Альп. В детстве я кашляла, и мы часто ходили в горы — горный воздух был полезен для моего здоровья. На полянах покрывавшего горы леса росли ландыши. Я собирала цветы, вдыхала их аромат, и кашель прошел.
Тереза Маккапани Миссони: Я помню, как в детстве приходила в дедушкин офис. Там было много небольших книжечек — каталогов цветов, в которые он постоянно заглядывал, когда работал над созданием новых орнаментов и оттенков. Когда вы с ним начинали, думали ли вы о будущем Missoni? Думали ли вы о том, что, возможно, однажды ваши дети и внуки продолжат ваше дело?
Розита Миссони: Нет, мы работали шаг за шагом.
Тереза Маккапани Миссони: Что в жизни удивило тебя больше всего?
Розита Миссони: Сюрпризы продолжаются всю жизнь. Они могут быть хорошими и плохими. К этому надо быть готовым.
Тереза Маккапани Миссони: Какую мудрость ты бы передала новым поколениям?
Розита Миссони: Мне кажется, что нужно идти туда, куда тебя зовет сердце, и тогда ты никогда не пожалеешь о выбранном пути. Нужно глубоко погружаться в то, что делаешь, а также никогда и ничто не воспринимать как должное и быть готовым к тому, что успех невозможен без усилий. А еще я надеюсь, что мои внуки всегда будут смотреть в будущее с надеждой.
В оформлении материала использована фотография с сайта fashionschooldaily.com.
