Памятники просят нас забыть, а не помнить
В ситуации уничтожения в США памятников, ставшей побочным эффектом борьбы чернокожих американцев за равноправие, историк искусства Ребекка Зорах вспоминает о причинах появления монументов и считает, что от некоторых из них действительно пора избавиться.
Поврежденный памятник Христофору Колумбу в Бостоне. Фото: Keiko Hiromi / Global Look Press
В своих недавних выступлениях — в пятницу на фоне горы Рашмор и в Белом доме четвертого июля — президент Дональд Трамп страстно защищал общественные монументы, отдав все свои силы бронзе, мрамору и граниту, вместо того чтобы направить их на спасение человеческих жизней. Угрозы Трампа не ограничились тюремными сроками для тех, кто наносит урон памятникам, — кроме этого он подписал указ об учреждении «Национального парка американских героев», который кажется прямым наследником Итальянского форума Муссолини, вплоть до классической визуальной эстетики.
Я работаю и преподаю в сфере истории искусства; разумеется, я считаю, что искусство и история имеют значение. Но пока наша страна приближается к 130-тысячной (официальной) смерти от коронавируса, смотреть, как памятники становятся предлогом для объявления культурной войны, особенно мучительно.
Сейчас как раз самое время Соединенным Штатам демонтировать все существующие памятники генералам Конфедерации. Их вообще не должно было существовать. Кампания по их установке по всему югу Штатов была частью реакционной политики эпохи Джима Кроу (нарицательное имя чернокожего бедняка; имеются в виду законы Джима Кроу — неофициальное название законов о расовой сегрегации в южных штатах США с конца XIX до середины XX века. — Артгид), которая принесла нам линчевания и ку-клукс-клан. Одним своим существованием они ежедневно говорят чернокожим американцам: «Мы чтим память тех, кто боролся за право продолжать угнетение ваших предков». Они ни в коем случае не являются нейтральным отражением истории. Пора отказаться от них.
Но есть и другие подвергающиеся нападению скульптуры, которые вызывают еще большую лояльность и растерянность: например, памятники Колумбу, один из которых был разрушен четвертого июля во Внутренней гавани Балтимора, или его аналог в Чикаго. Статуи Джорджа Вашингтона и других отцов-основателей, которых, как нам говорят, нужно воспринимать с поправкой на моральные ценности того времени. Некоторые из протестующих выбрали своей мишенью статуи, которые в целом сложно воспринимать как часть истории угнетения.
Говоря исторически, в идее посвящения определенным индивидуумам публичных скульптур нет ничего необходимого или несомненного. В Европе, где зародились визуальные традиции, памятники создавались как напоминание о тех, кто находился у власти: римских императорах, христианских святых, королях, политиках. Они служили символами завоевания, средствами представления военных трофеев или выражения имперского могущества, что зачастую — в досовременную эпоху — сопровождалось презумпцией божественности. В католической Европе религиозные образы на улицах помогали установить своего рода систему наблюдения, ведь христианам надлежало совершать акты почитания, проходя мимо; не проявил должного уважения — и тебя вполне могли обвинить в ереси. В 1680-х король Людовик XIV, мнивший себя богом, начал «скульптурную кампанию», демонстрируя силу путем установки конных скульптур по всей Франции.
Многие из этих исторических скульптур народ снес во время социальных протестов, отражавших актуальные требования справедливости и гражданских прав. Споры вокруг паблик-арта не всегда настолько драматичны, но часто служат поводом для диалога о гражданской идентичности и принадлежности. Они отражают предположения — всеобщее мнение, реальное или вымышленное — об истории, памяти и о том, кто должен иметь доступ к общественным пространствам.
Эти дискуссии необходимы. Конкретные скульптуры — нет. Белым, в частности, нужно пристально взглянуть на действия Колумба, как прямые, так и косвенные, а также на личное и институциональное отношение Джорджа Вашингтона и других отцов-основателей к порабощению африканского народа, которое было далеко не случайным в истории основания Соединенных Штатов. Белым пора принять вызов и преодолеть ностальгию по простоте школьной программы по истории, давно омраченной превосходством белых. Если вопрос о том, стоит ли сохранить тот или иной памятник, наводит на подобные размышления, то оно и к лучшему, честно говоря.
Некоторое время назад активисты модифицировали проблемные монументы с помощью граффити и видеопроекций в рамках потрясающих арт-проектов. Демонтаж и разрушение этих памятников также вполне можно расценить как настоящее художественное (и, разумеется, политическое) высказывание. Когда власти бездействуют, я не могу ни в чем винить тех, кто взял данную ответственность на себя. За прошедшие несколько недель протестующие продемонстрировали всю силу энергичной дискуссии, в которой сохранение памятников не является чем-то, принятым по умолчанию. Те самые предположения, на которых основаны художественные и политические нормы гражданских памятников, должны быть поставлены под вопрос; в основе данных норм также лежит превосходство белых.
Это стало особенно ясно, когда Трамп выбрал фон для своей пятничной речи.
Лица, высеченные на горе Рашмор, не просто прославляют важные исторические фигуры. Сам «памятник» был создан как акт намеренного осквернения, чествование завоевания, закрепившее кражу правительством США — путем явного нарушения договора — Блэк-Хилс, священной земли лакота-сиу. Скульптор был активным сторонником (возможно, членом) ку-клукс-клана и вместе с кланом также создал печально известный мемориал Конфедерации в Джорджии на горе Стоун-Маунтин.
Чествовать гору Рашмор не значит помнить историю; это скорее впечатляющий акт забвения. Как можно искренне утверждать, что здесь есть нечто, достойное защиты?
