«Живописная манера обезоруживает искренностью»
«Ну вот чем они думают? Кто — гореть ему в аду — научил их грамоте на мою голову?» Критик Анна Матвеева предлагает учредить антипремию за самый дубовый пресс-релиз к выставке.
Херлуф Бидструп. Абстрактная пустота галерей.
Источник: mili.ucoz.ru
По долгу службы я и мои коллеги ежедневно получаем анонсы предстоящих выставок, приглашения, к которым прилагаются пресс-релизы, потом мы на эти выставки ходим, читаем вывешенные в зале экспликации, разъясняющие нам, «что хотел сказать художник», нам в руки суют бумажки с теми же разъяснениями-аннотациями, короче говоря — до, во время и после выставок нас сопровождает какое-то количество букв, о выставке написанных. И написано там часто бывает такое, что обнять и плакать. Хоть учреждай антипремию за самый дубовый пресс-релиз (кстати, это идея). Ну вот чем они думают? Кто — гореть ему в аду — научил их грамоте на мою голову?
В жанре «плохой пресс-релиз» четко выделяются два поджанра. Мне часто кажется, что я разговариваю с двумя собирательными авторами. Один — очень-очень умный, в смысле начитанный. Он прочел полтонны постструктуралистов и жаждет предъявить этот факт обществу. Второй — не такой образованный, зато очень-очень восторженный. У первого за пазухой будут Деррида и Делез, у второго — Душа и Любовь (с прописных букв в особо запущенных случаях). У первого будут гендер, транспозиция и имманенция; у второго — откровения и прозрения (не забываем про прописные буквы).
Если допустить, что пресс-релиз/аннотация/экспликация действительно способны влиять на зрительские ожидания, то оба автора эффективно отпугнут зрителя от предлагаемой выставки: первый — неуместной заумью, второй — обычной пошлостью. Посмотрим на образцы их творчества. Клянусь, специально не разыскивала — все цитаты надерганы из той почты, что была под рукой. Читателю предлагается квест: разобрать, где у нас автор первого типа, а где второго. Это не всегда так просто, как кажется, — есть и смешанные формы.
«Живописная манера С. обезоруживает своей искренностью и эмоциональностью. По словам самого автора, живопись — это самый быстрый и точный транслятор подсознания. Персонажи его картин — из мира, хорошо знакомого С.: герои фильмов, знаменитые музыканты, друзья, близкие. Но это не портреты в традиционном понимании. Это обращение к людям, обретение момента истины в "мире придуманных развлечений, иллюзий", с которым Художник пытается достучаться до человеческих сердец, открыть подлинные ценности мироздания, сопереживания, любви».
Дорогой автор! Об искренности обычно говорят, когда художника хвалить не за что, а надо, хоть умри. Живопись — о’кей — может быть «транслятором подсознания», но что для нее значит быть таким транслятором, достоинство это или недостаток, и при чем тут вообще подсознание, зачем его упоминать, если дальше в вашем тексте ни о каких подсознательных вещах речи не идет? А идет речь о вещах сознательных (вроде друзей и близких) и надсознательных (вроде этических ценностей — сопереживание, любовь). Чем именно «обращение к людям» и пр. мешает портретам оставаться портретами? Откуда взята закавыченная цитата? В чем заключаются подлинные ценности мироздания? И запомните, пожалуйста: имена нарицательные (например, слово «художник») пишутся с маленькой буквы.
«На выставке будут представлены не обычные для художника рисунки в стиле иллюстраций к "Библиотеке приключений", не живопись, героини которой — румяные красавицы, ровесницы пылесоса "Ракета", а сновидческие фантазии о парадизе, в котором отчаяние — забытый исторический артефакт. Автор о своём проекте: "Мы приходим, чтобы открывать вам новые пространства. И мы приходим в этот мир, чтобы уйти вместе с вами"».
Дорогой автор! Если я на резонный вопрос своего редактора, что же именно будет представлено на выставке, отвечу, что на выставке будут представлены сновидческие фантазии о парадизе, в котором отчаяние — забытый исторический артефакт, меня немедленно уволят за профнепригодность, и правильно сделают. Пресс-релиз пишется для того, чтобы журналист четко понимал, что будет представлено на выставке, и не молол отсебятину. Будет представлена не живопись — а что, какая техника? Откуда берется отчаяние (лично мне было бы очень интересно поподробнее узнать об отчаянии) и как оно выражается в творчестве художника? Какой смысл вы вкладываете в слово «артефакт», зачем оно тут? Что хотел сказать художник приведенной вами цитатой? Вечно ваша, ровесница пылесоса «Ракета».
«Проект основан на нашей жизни, нашей любви и на историях, в которые мы верим, современности в ее эстетической составляющей и ироничности, поглощающей разум всецело. Это нереальный мир, вдохновлtнный реальностью, на свое создание. Вдохновением для визуальной составляющей проекта явились работы революционеров викторианской эпохи – Братства Прерафаэлитов, с их формой выражения и подчеркнутой декоративностью работ, переплетенной с жизненной правдивостью. Аналогией холста явилась среднеформатная пленка, как лучший инструмент передачи глубины изображения. Смысловая составляющая проекта это интерпретация современной жизни и не более, чем она есть».
Дорогой автор! Точнее, авторы — раз уж вы (сколько вас там, кстати?) предпочитаете говорить о «нашей жизни», «нашей любви» и прочих обстоятельствах некоего, видимо, коллектива. Так вот, дорогой коллективный автор, не могли бы вы поподробнее описать этих «нас», у которых жизнь и любовь воплотились в нереальном мире, вдохновленном реальностью?
А то иначе создается впечатление, что вы говорите за все человечество разом, то есть и за меня тоже, а я никак не возьму в толк, какое отношение к моей жизни и моей любви имеет данный проект, — не-не, на мое не похоже. «Вдохновением для визуальной составляющей проекта явились прерафаэлиты» (это нормально, после выставки в ГМИИ прерафаэлиты со страшной силой вдохновили добрую половину молодых российских художников) — нельзя ли поподробнее об иных, не визуальных составляющих проекта (а то о них речи нигде не идет)? Ах да, вот, вижу — есть еще смысловая составляющая… с эталонно бессмысленным описанием. И, пожалуйста, перечитайте учебник русского языка для 5–6 классов средней школы. Особенно раздел «Пунктуация». Там доходчиво написано про расстановку запятых и тире.
«Оба видео разворачивают перед зрителем сюрреалистическую драму языка в утраченном контексте, социальном и историческом, соответственно. Релятивистский взгляд как актуальная оптика современности последовательно утверждается в экспозиционном пространстве. Видео с киргизскими рабочими в римских тогах отсылает к обнаженной отчужденности Homo Sacer Агамбена, реинактмент фрагмента голливудского фильма 1960 года "Спартак" сообщает о спектакулярности любой современной трагедии, попадающей в социальное пространство».
Дорогой автор! Убей сибя апстену.
Все это было бы малоинтересными придирками к словам, если бы не одна штука. Две стилистики пресс-релизов, аннотаций и прочих описаний выставок так четко выделились не случайно. Они весьма внятно отражают две целевые аудитории выставок, а точнее, два представления о целевой аудитории выставок, ну и вообще о том, что такое современное искусство. Представление первое: современное искусство — это что-то очень умное (что часто верно) и непонятное (что неверно, непонятность — не свойство искусства, непонимание есть результат неготовности зрителя читать язык искусства), развлечение для суперинтеллектуалов, которому непременно требуются дискурсивные подпорки, по возможности из самой модной теории. Соответственно, потребление искусства наращивает плюс 100 бонусов к вашей карме и плюс 200 к интеллекту: хипстер сходил на выставку — считай, приобщился к уму. Я не против хипстеров, не против приобщения к уму и тем более не против аналитики искусства средствами современной философии, тут я как раз очень за, но развешивание дискурсивных финтифлюшек — это шаг, который вообще-то делается аналитиком постфактум. После того как зритель пришел и посмотрел. Не до. Если до — это не помощь зрителю, не интерпретация, а самопиар автора с его начитанностью.
Представление второе: современное искусство (и вообще любое искусство) — корм для восторженных идиотов, впадающих в экстаз от «прозрений», «мирозданий» и еще десятка слов, написанных с большой буквы. Сами эти слова заслуживают отдельного рассмотрения: все они — «любовь», «истина» и прочий боезапас нашего коллективного автора — настолько заезжены, что приложимы уже к чему угодно и полностью утратили какое-либо содержание. На том месте, где когда-то было содержание, — сияющее пятно, которое застит глаз и не дает присмотреться к тому, что, собственно, нам пытаются показать.
И то, и другое — и имитация богатства смыслов из головы автора безотносительно самого предмета разговора, и пошлейшее уничтожение всякого смысла посредством повторения лучезарных мантр безотносительно опять же предмета разговора — эффективно уничтожают предмет разговора, то есть произведение, выставку и зрительский интерес к ней. В общем, «портят хорошую вещь». Ну и вызывают фейспалм у тех, кто по профессиональной надобности или из искреннего интереса к искусству пытается все же вникнуть в текст и увидеть за ним реальные десять, двадцать, сорок картин, скульптур, инсталляций или видео, и то, «о чем они». Результатом является крайне низкий интеллектуальный уровень повседневного, мейнстримовского говорения об искусстве: оно неизбежно скатывается к тем же двум стилистикам — либо восторженные благоглупости, либо пинг-понг умными терминами без попыток анализа уместности их применения. Знаете, очень хочется увидеть людей, которые захотят о любой грядущей выставке сказать пусть всего лишь пару слов, но по существу.
