Прогулки по Риму: в поисках артишоков
Странствующий искусствовед, рано или поздно оказавшийся в Риме, выбирает для себя любимые маршруты прогулок по Вечному городу. Искусствовед из России, конечно же, будет следовать маршрутам, предначертанным Павлом Павловичем Муратовым в «Образах Италии»: непременно полежит на зеленой травке на пьяцца Бокка делла Верита возле «круглого храмика Весты», найдет чудный фонтан Маскероне на тихой виа Джулиа etc. Наш друг, редактор «Артгида», «странствующий искусствовед» Екатерина Михайловна Алленова тоже очень любила Рим, а рядом с ее рабочим столом к стене была пришпилена открытка со слоном Бернини (монумент работы Джованни Лоренцо Бернини — слон с обелиском на спине — украшает римскую площадь Минервы). В память о нашей Кате мы публикуем рожденный из разговора с ней за бокалом вина текст историка искусства Елены Шарновой об утренней прогулке в сторону кампо деи Фьори и изысканном овоще карчоффо.
Джованни Лоренцо Бернини. Монумент на площади Минервы в Риме. 1667. Мрамор, гранит. Деталь. На попоне виден герб рода Киджи. Источник: wikipedia.org
Эта прогулка хороша потому, что всякий раз можно выбирать новый маршрут, точнее, ваши ноги сами ведут вас то мимо прелестной криволинейной площади Сант Иньяцио, то мимо Пантеона, а можно свернуть с Корсо у церкви Сан Лоренцо ин Лючина и, пройдя по узким улочкам, выйти на пьяцца Навона, которая в утренние часы почти пуста, а уж потом снова направить свои стопы в сторону кампо деи Фьори. Последняя замечательна еще и тем, что вокруг памятника казненного там же Джордано Бруно располагается лучший в Риме овощной и цветочный рынок.
Именно на кампо деи Фьори я купила свой первый римский артишок. Впрочем, по-итальянски он зовется куда более звучно и нежно — карчоффо (carcioffo, а также carcioffula, carciofaia). Покупка первого карчоффо не была случайностью. Даже после поверхностного знакомства с римскими тратториями, пиццериями и прочими съестными заведениями невольно обращаешь внимание на то, какое важное место отведено карчоффо в римской кухне. Характерная деталь — ни в одном другом итальянском городе не встретишь пиццы с артишоками. Так вот, первый купленный мною в Риме карчоффо был так хорош собой, что я вынула его из прозаического пластикового пакетика и гордо несла в вытянутой руке, поглядывая на упругие нежно-зеленые листья. Путь мой пролегал по корсо дель Ринашименто, где, как известно всем почитателям архитектора Борромини, расположен вход во дворик старого здания римского Университета Сапиенца, украшенный ошеломляюще прекрасным куполом церкви Сант Иво. Кстати, утренняя прогулка к кампо деи Фьори рекомендуется не только потому, что рынок там работает в первой половине дня, но и потому, что до 12:00 открыты все римские церкви.
Держа в руке свежий артишок, я предалась созерцанию причудливых линий церкви Сант Иво и неожиданно осознала, что затейливые скульптурные формы, состоящие из плотных лепестков, которые словно прорастают у основания барабана, невероятно похожи на тот предмет, что находится у меня в руке. Я догадывалась, что эти формы — скорее всего, геральдическое изображение горки, увенчанной шестиконечной звездой, входящее в герб римского семейства Киджи делла Ровере. Однако вылепленные Борромини объемы — поразительно пластичные, «овощеподобные» — совсем не похожи на условно-геометризованные, плоскостные эмблемы горок герба Киджи, которые можно увидеть, к примеру, на фонтане во дворе их фамильного дворца на пьяцца Колонна. Замечу, что архитектура Борромини вообще предрасполагает к подобным «далековатым» сравнениям. С чем сравнить самый странный из римских куполов — со спиралью, колоннами императорского Рима или вавилонской башней? Отметим, что виртуозная с точки зрения геометрии архитектура Борромини вместе с тем вызывает живейшие ассоциации с миром природы, так что отмеченное нами сходство форм Сант Иво с артишоком никоим образом не противоречит творческому методу великого архитектора. Все мои последующие прогулки по Риму неизменно проходили «под знаком карчоффо». Вообще-то это распространенный искусствоведческий диагноз, так сказать, еще одна разновидность искусствоведческой паранойи. Например, если вы занимаетесь стилем модерн, то будете находить его признаки во всех попадающихся на глаза памятниках, начиная прямо-таки с росписей крито-микенского периода. Так и мне мерещились артишоки — то в упругих лепестках геральдических лилий из камня, украшающих фонтан и зеленые лужайки в парке виллы Дориа-Памфили, то среди плодов в корзинах, увенчивающих гермы в саду Венеры, расположенном за виллой Боргезе.
Кстати, в римской архитектуре и до эпохи барокко можно встретить формы, вызывающие ассоциации с миром природы. Огромная (четыре метра в высоту!) еловая шишка, выполненная из бронзы, дала название одному из знаменитых дворов Ватикана — Cortile della Pigna. Она была сделана в I веке н. э. и когда-то украшала сады Исиды возле Пантеона. Обрамленный величественной аркой Браманте, округлый, состоящий из множества плотных чешуек объект, покрытый зеленоватой патиной, поразительным образом напоминает не столько шишку, сколько гигантский артишок. Кстати, артишоки вполне могли произрастать в садах Исиды. Карчоффо ценился как изысканнейший овощ еще в глубокой древности — его изображение найдено в развалинах храма около Фив.
О невероятной популярности артишоков в Риме эпохи барокко можно судить по натюрмортам римской школы XVII века. Между прочим, мастера итальянского натюрморта изображают не просто овощи и фрукты, а конкретный местный рынок с характерными для него продуктами производства и торговли. Можно даже определить период особого увлечения артишоками в живописи римских мастеров — я склоняюсь к 1620-м годам. Соответственно, нетрудно догадаться, что речь идет о натюрмортах круга Караваджо. Интересно, можно ли использовать наличие артишока в римском натюрморте эпохи барокко как датирующий признак?
В одном из натюрмортов два роскошных карчоффи помещены в самом центре стола, «фланкированные» изящным пучком спаржи и букетом цветов в прозрачной вазе. В натюрморте из частного собрания в Нью-Йорке («Натюрморт с фруктами и корзиной артишоков на столе») два артишока, форма которых, кстати, помимо всего прочего имеет сходство с короной, горделиво венчают композицию, а их благородный зеленый оттенок подчеркнут очаровательными красными ягодками.
