Гнетущая самодостаточность

Среди многочисленных митингов последнего времени моментами истины для меня были митинги за свободу политзаключенных. Но вчерашний, посвященный событиям 6 мая 2012 года и его последствиям митинг оказался несколько странным. К началу мероприятия на Болотной собралось довольно много людей, но вскоре многие из них стали уходить, причем уходить явно с ощущением не оправдавшихся ожиданий. Рискну предположить, что если бы не трагедия с рабочим (днем, во время монтажа сцены погиб рабочий — «Артгид»), трибуну и экраны успели бы смонтировать, выступающих было бы слышно и видно даже в самых дальних концах площади и все могло бы быть по-другому. Но ничего этого не было, люди оказались предоставлены сами себе и вместо того, чтобы сделать событие, предпочли заскучать и разойтись по домам. Именно в этом массовом демарше, вызванном неспособностью к самоорганизации, а не в ущербности Координационного совета российской оппозиции, заключается, на мой взгляд, причина epic fail вчерашнего митинга. Социальный эксперимент прошел чисто, у организаторов не было средств влияния на митингующих (вообще-то это лучше, чем когда они есть, как на одном из маршей миллионов — напоминающие про оруэлловский роман-антиутопию «1984» экраны с говорящими головами, на которых левых сменяли националисты, причем стиль выступлений оставлял впечатление, что первые выступают массовиками-затейниками на разогреве у вторых). Для События было бы достаточно просто не уходить с Болотной в самом начале, а побыть там часа полтора.

К 8 часам вечера на площади осталось главным образом несколько тысяч активистов различной политориентации и степени своеобразности. Как и на самом первом митинге на Болотной, выступающих не было слышно уже стоявшим за пятьдесят метров от трибуны, и процесс представлял собой скорее совокупность микромитингов, пикетов и прогуливающихся между ними граждан.

Лозунги, плакаты и так далее большей частью находились в рамках выработанной за полтора года протеста традиции, иногда радуя своим остроумием («Если не Путин — то кот»). Заметным новым элементом была немногочисленная группа, выступавшая за возобновление расследования событий 1993 года (поддерживаю!), ставящая на своих плакатах тире между именами Путина и Ельцина. Экстремальным трешем отличились, как всегда, националисты, перещеголяв в этом неизбежно забредших на митинг городских сумасшедших. Чего только стоил испитого вида дедок, во всю мощь своей глотки призывающий: «Русские белые вставайте». 

Около 9 вечера митинг официально закончился. «Ходынка» перед грузовиком-трибуной медленно рассосалась и стали видны кривовато закрепленные перед недостроенным скелетом сцены портреты узников болотной — с одной стороны, и, с надписью «остановим палачей» фотографии судей, полицейских, чиновников и т.д. — с другой. По опустевшему асфальту ветер гонял мятые листовки. Лежали цветы — возможно на месте гибели рабочего. Во всем этом ощущалась гнетущая самодостаточность.