Биеннале — диалектика надежды. Часть 2
Что дает биеннале стране и городу? Отвечают Массимилиано Джони, Виктор Мизиано, Яра Бубнова, Арсений Жиляев и другие.
Таус Махачева. О пользе пирамид в культурном воспитании, укреплении национального сознания и формировании морально-этических ориентиров. 2015. Перформанс. Courtesy 6-я Московская биеннале современного искусства
В первой части нашего опроса, посвященного туманным перспективам Московской биеннале современного искусства, мы поинтересовались у экспертов, как они относятся к репродуцированию формата биеннале и его широкому распространению в периферийных для современного искусства странах. Теперь «Артгид» решил узнать, что может дать биеннале стране и городу, ее учредившему, и нужен ли сегодня вообще формат биеннале? Не стоит ли от него отказаться и какой формат репрезентации искусства наиболее адекватен современности? Отвечают куратор основного проекта 55-й Венецианской биеннале Массимилиано Джони, арт-директор Академии искусств мира в Кельне Екатерина Деготь, арт-критики Валентин Дьяконов и Катя Саттон, основатель «Художественного журнала» Виктор Мизиано, куратор Яра Бубнова, художник Арсений Жиляев и заведующий отделом современного искусства Эрмитажа Дмитрий Озерков.
Массимилиано Джони, куратор, арт-критик, художественный руководитель Нового музея в Нью-Йорке, куратор основного проекта 55-й Венецианской биеннале
Во-первых, мне кажется, нам не стоит оценивать успех биеннале по тому, что они приносят проводящему их городу или стране. Так успех биеннале оценивают политики и администрация, это не может быть приоритетным, особенно когда дело касается людей в мире искусства. Успех биеннале должен оцениваться по качеству представленных работ, по тому, как именно они представлены, по способности создать новый нарратив и открыть новые пути. Если выставка успешна в этом плане, она даст возможность другим художникам, кураторам и зрителям переосмыслить их собственное понимание искусства. Я считаю, что определяющим фактором успеха выставки является возможность вдохновить художника на создание великого произведения или повлиять на жизнь подростка и заставить его или ее посвятить жизнь искусству — это настоящие, серьезные перемены, которые, слава богу, не имеют ничего общего с измеряемыми данными — доходом, посещаемостью, количеством туристов и т. д., — которые якобы составляют успех выставки.
Возвращаясь конкретно к вопросу о городе, в котором проходит биеннале, я скажу так: то, куда представленное искусство заводит зрителя, увлекая его в путешествие по неизведанным путям, интересует меня гораздо больше, нежели сосредоточенность выставки на городе, в котором она проводится.
Что касается отказа от формата биеннале, то мой ответ — нет. Кому может прийти в голову препятствовать проведению выставок? Рискую повториться, но достоинство биеннале в том, что ее формат — содержание, то, как она выглядит, где проходит и т. д. — всегда может быть преобразован. Мне не известна ни одна другая институция или модель, в основе которой лежал бы такой дух перемен.
Екатерина Деготь, куратор, арт-критик, арт-директор Академии искусств мира в Кельне
Я верю, что формат биеннале может принести убедительные результаты, как в кураторском, так и в художественном плане, и помочь таким образом локальной сцене. Все, однако, зависит от конкретных местных условий. Все чаще (например, в России или Китае) складываются ситуации, когда биеннале может подвергнуться серьезной цензуре, прогнуться под весом компромиссов или стать платформой для легитимации власти.
В моей личной кураторской практике выставки как таковые интересуют меня все меньше. Я сфокусирована на междисциплинарном аспекте, в рамках которого академические дискуссии, форумы, перформансы и музыкальные произведения становятся частью квазилитературного нарратива. Я верю в чтение, даже если мы говорим о чтении собственной ленты в Facebook, и в данный момент работаю с данной моделью репрезентации.
Валентин Дьяконов, арт-критик, куратор, обозреватель газеты «КоммерсантЪ»
Биеннале может запустить репутацию города, его художественной и интеллектуальной сцены, но деятели должны хорошо подготовиться к этому и понимать, чем грозит отсутствие инфраструктуры, удобств и собеседников. Если идеи, которыми живет глобальная сеть, плохо усваиваются и распространяются, биеннале не поможет. В зоне открытого конфликта, где нельзя занять определенную сторону, следуя либеральным принципам глобальной сети, биеннале тоже невозможна — отмена «Манифесты» в Никосии тому подтверждение. Видимо, судьба биеннале в Стамбуле сейчас тоже неопределенна, хотя там политические конфликты тоже начались давно, и арт-миру в целом понятно, с кем солидаризироваться.
Формат биеннале не исчерпал себя там, где он уместен. Альтернатив ему нет: удачная биеннале фиксирует определенный момент, и пока не кажется, что периодичность раз в два года как-то отстает от смены стратегий и мод.
Катя Саттон, куратор, арт-критик
Уже из самого вопроса видно, что биеннале основаны на обещаниях. Обещании помогать развивающейся сцене. Обещании вывести никому не известных художников на мировую арену. Обещании заполнить пятизвездочные отели коллекционерами из Бельгии. Выполнение этих обещаний — редкость, и, несмотря на них, биеннале мало где является полноценным событием. Биеннале в Кванджу родилась из политического противостояния и с тех пор поддерживает демократический дух. У этой биеннале одна из самых широких аудиторий, что мне приходилось видеть. Она дает ощущение вовлеченности — эта биеннале принадлежит народу. Другие биеннале чаще делают упор на престижность мероприятия. Открытие для VIP. Открытие для суперVIP. Бранч со спонсорами. Вечеринки в галереях. Венецианская биеннале в первую неделю после открытия — это не про искусство, а про доступ. Все это лишний раз подтверждает идею этой биеннале как элитного междусобойчика.
Московская биеннале находится где-то посередине. Да, VIP-мероприятий хватает, но находится и место для огромного количества параллельных проектов по всему городу. В случае с 6-й Московской биеннале некоторые проекты из параллельной программы привлекли даже больше внимания, чем основной проект. Публичная программа «Манифесты 10» затмила выставку в Эрмитаже и создала новые связи с институциями-участниками. Это положительный момент.
Правда в том, что хотя есть множество кураторов, которые могут получить в свое распоряжение кладовую Мэриан Гудман (галерист и арт-дилер. — Артгид), очень немногие могут собрать выставку, доступную широкой публике. А без этого трудно обсуждать ценность очередного обмена, особенно если большая его часть происходит на просторах интернета. Существуют более эффективные способы создания сообществ и обсуждения национальных нарративов — многие из них относятся к социальной или развлекательной области.
Можно заметить, что в вопросе биеннале я скептик, однако я только что вернулась с биеннале в Пусане, которая удивила меня тем, что первый ее раздел был посвящен историческому обзору авангарда 1960–1980-х из Кореи, Китая и Японии. И хотя идеальных выставок не бывает, в данном случае историческая экспозиция мне показалась намного интереснее, чем ожесточенная конкуренция художников в погоне за Цвирнером (Дэвид Цвирнер — галерист и арт-дилер. — Артгид) Если биеннале предлагают возможность увидеть вещи в международной перспективе, почему бы не применить это к пониманию нашей собственной истории?
Виктор Мизиано, куратор, критик, основатель «Художественного журнала»
Хотя время биеннале прошло, но новые биеннале продолжали возникать и в 2000-е, создаются они и до сих пор. И связано это, думаю, с чисто социальными преимуществами этого формата. Еще многие города и территории переживают свою оторванность от магистрали культурной и художественной жизни, все больше и больше мест связывают свое развитие с туризмом и миграцией, все больше центров и регионов видят в большом событии способ продвинуть себя в информационном поле. Нетрудно представить, что биеннале будет расценена исполнившей свою миссию, и от этого формата откажутся. Так было с Парижской биеннале после открытия Центра Помпиду. Тогда было решено, что биеннале избыточна в городе, где стационарные институции и так обеспечивают город огромным притоком информации. И не случайно ведь, что большей частью биеннале проводятся в провинциальных или курортных городах, в больших столичных городах биеннале — редкость. И думаю, что две биеннале в городе Москве (где, кроме того, за последнее время появилось много стационарных институций) — ситуация довольно нелепая. Но и торопиться закрывать биеннале, пожалуй не стоит: каждая институция — это ведь живой организм и целая традиция. Если у нее есть зрители и средства для проведения, то имеет смысл ее сохранить.
По поводу формата репрезентации: лучшие выставки, увиденные мной за последние годы, состоялись в музеях…
Яра Бубнова, куратор, арт-критик, сокуратор 1-й и 2-й Московских биеннале современного искусства, куратор основного проекта 2-й Уральской индустриальной биеннале
Как каждый бренд, биеннале что-то дает. В самом простом смысле: если хорошо пиарится биеннале, название места пиарится с ним вместе, оказывается «на карте» не только искусства. Кроме того, мне кажется, что у бренда «биеннале» есть сформулированные требования, на которые, со всеми оговорками, идут и политические, и хозяйственные структуры. Биеннале все-таки ассоциируются с современным искусством, с определенным риском и посланий, и формы, и неких «принципов». Поэтому мне кажется, что у биеннале есть мощный образовательный потенциал, и для собственно ее организаторов, и для всех уровней исполнителей, от технических и PR-служб до представителей самых разных профессий. Все принимают на себя определенный риск и одновременно расширяют свои горизонты.
Не думаю, что существует единственный формат, актуальный для современности: их много, но лучше всего работают гибридные форматы, где есть и очевидное лидерство, но и сетевая связь. Гибридность открывает и утверждает и открытия в искусстве, дай боже, и новые имена и языки искусства. Но и вводит в обращение новых людей, художников, группы, активистов, их ассистентов, их публику, технику и технологию их работ. События гибридного типа основаны на толерантности и равенстве — эти принципы лежат и в основе технологий презентации и коммуникации (что не одно и тоже). В идеале: не просто «мы вам покажем», а «мы с вами создадим», хотя и на время, но все вместе. В той реальности, в которой делаются биеннале, сегодня нет огромной разницы с 1990-ми, годами биеннального бума. Все так же нет «страховки» от политических тенденций, экономических решений, социального несогласия. В странах, где художник и искусство не признаны частью экономической структуры, им все так же трудно «выскочить» на освещенную сцену, на которой сосредоточено внимание. Биеннале могли бы быть одной из естественных ступеней к этой сцене.
Арсений Жиляев, художник
Я думаю, что как только биеннале перестанут выполнять свои политические, имиджевые, экономические функции, они исчезнут. Вполне можно организовать, например, театральный фестиваль и сделать его важным городским и даже государственным событием. Например, в Воронеже есть Платоновфест — замечательное событие, которое, в числе прочего, включает небольшую инъекцию современного искусства, хотя сосредоточено на театре и перформансе. Его ценят как далекие от «высокой культуры» горожане, так и профессионалы. С точки зрения обогащения местной культурной жизни и привлечения внимания к городу, фестиваль, безусловно, свои функции выполняет. Наверное, при определенных обстоятельствах это событие можно было бы назвать биеннале или триеннале или же ежегодной выставкой перформанса.
Я могу сказать, что мне как профессионалу, безусловно, интересно смотреть качественные биеннале, но для меня это скорее выставки, где существует определенный срез, определенное видение искусства. Мне не кажется, что данный формат является на сегодняшний день проводником каких-либо новаций. Слишком хорошо сделанная биеннале — чудовищно скучное зрелище. Таким был для меня, например, главный проект 5-й Московской международной биеннале молодого искусства. Хотя это, однозначно, лучшее из того, что делалось в данном формате в России за последнее время в плане инсталлирования работ, логистики зрительских потоков, старательного следования модным тенденциям и работам, которые хороши, но ты быстро их понимаешь редко проводя рядом более двух минут... Проблема в том, что от такого веет немного школярским подходом. Все слишком правильно. Но почему нет? Возможно, биеннале и должна быть сегодня именно такой, по крайней мере, от этого можно отталкиваться. В этом смысле «молодежка» стоит на голову выше «взрослой» Московской биеннале, которая, к сожалению, перестала быть релевантной. Да и роль «большого проекта для России» давно уже выполнена. Молодые художники, которые ходят смотреть на все это, уже, как правило, видели бóльшую часть представленных работ или, по крайней мере, их потенциальных эквивалентов. Сегодня столь важная для обретения профессионализма «насмотренность» нарабатывается в интернете.
Поэтому я думаю, что в каждом городе обязательно должна быть правильная биеннале как некий стандарт. В современной Москве — это «молодежка». От этого стандарта уже можно идти дальше и глубже. Но тут начинаются ограничения медиума. Все же два года, а чаще год, который отводится кураторской команде для подготовки выставки, — это очень мало. А если учитывать общую занятость современных арт-деятелей, то очевидно, что делается все по остаточному принципу. В этом смысле, если говорить о современности, России со всеми ее неразрешимыми проблемами, консерватизмом, политической ригидностью, страхом и пр. подошел бы более тяжеловесный формат. Что-то более фундаментальное и академическое. Это как автомобили в СССР: запускали космические станции, но не могли сделать хороший автомобиль для массового потребления. Развитие московского контекста тоже подталкивает нас в эту сторону: за последние двадцать лет у нас появилось очень мало прогрессивных галерей и кунстхалле, зато вскоре будет четыре-пять музеев мирового уровня, построенных лучшими архитекторами и обладающих серьезными ресурсами! В качестве актуального формата для современности я вижу музейную выставку и музей в качестве проводника прогрессивных изменений, которые в идеале должны идти дальше отведенных рамками современного искусства условностей.
Дмитрий Озерков, искусствовед, куратор, заведующий отделом современного искусства Государственного Эрмитажа
Отказываться не нужно. Формат биеннале — это жанр, определенные временем условия игры. Куратор биеннале сочиняет произведение в этом жанре. В отличие от других жанров (выставка в коммерческой галерее, аукцион, музейная экспозиция и пр.), жанр биеннале по своей природе наиболее свободен, а потому максимально раскрыт новым формам искусства и его представления. Поэтому очень традиционная биеннале тоже выглядит как определенная инновация. Если биеннале интернациональна, то страна и город получают ценнейший опыт вовлеченности в международный художественный контекст. Степень такой вовлеченности зависит от многих обстоятельств. Но важно ее потенциальное присутствие, создаваемое форматом биеннале.
Мне кажется по-прежнему актуальным формат биеннале (или триеннале) в соседстве с форматом арт-ярмарки. Важно, чтоб их расписание было включено в мировую цепочку подобных мероприятий. Образец: Венеция — Базель — Кассель — Мюнстер, когда мероприятия не наслаиваются друг на друга, а следуют одно за другим.
