Анатомия художественной среды. Локальные опыты и практики. Самара: ООО «Медиа-Книга», 2015

В 2014 году в параллельной программе биеннале «Манифеста 10» в Санкт-Петербурге прошла выставка «Не музей. Лаборатория эстетических подозрений», подготовленная куратором Владимиром Логутовым при поддержке Фонда Владимира Смирнова и Константина Сорокина. В ее рамках состоялся симпозиум «Анатомия художественной среды. Локальные опыты и практики», где участники художественной жизни российских регионов рассказывали о ситуации с современным искусством в них и предпосылках к его появлению на местных культурных ландшафтах. Доклады, прочитанные на симпозиуме, послужили основой для одноименной книги, изданной годом позже. В нее вошли статьи о художественной ситуации в Воронеже, Краснодаре, Красноярске, Ростове-на-Дону, Самаре и на Урале. С любезного разрешения журнала о современном искусстве Aroundart и координатора симпозиума и составителя сборника, куратора и критика Константина Зацепина, мы публикуем его текст, посвященный художественной жизни Самары.

Мастерские-сквоты в Самарской государственной областной академии (Наяновой). 2008. Фото: С. Зацепина

«Агенты перемен» без культурной политики. Опыт Самары

Актуальный художественный контекст в Самаре имеет четвертьвековую историю. На рубеже восьмидесятых-девяностых пионером в области культурного просвещения стал Отдел современного искусства при Самарском областном художественном музее. Здесь в 1989-м году прошла выставка московского андеграунда из коллекции Леонида Талочкина, подготовленная при участии Виктора Мизиано. Это была первая презентация «другого искусства» в Самаре. В скором времени привозные выставки современного искусства стали в музее привычной практикой — от коллекции «Инкомбанка» до «Безумного двойника». Привоз большей части этих выставок — заслуга куратора Натальи Гончаровой, руководившей Отделом современного искусства до 2006 года.

Лично я стал свидетелем и описателем процесса с начала нулевых, а начиная с десятых — активным его участником. В целом, глядя из перспективы настоящего, развитие местного художественного контекста можно поделить на четыре этапа.

Этап 1. Девяностые — первая половина нулевых. Искусство как жест освобождения

Все 1990-е годы можно считать периодом освоения, подражательства и выработки индивидуальных поэтик. Тогда этот процесс шел рука об руку с демократическими реформами и опирался исключительно на частный капитал фондов и грантов. Главное, что было в те времена в современном искусстве — сам факт его существования, а также ряд значимых символических черт, совпадавших с неким «горизонтом эпохи»: ориентация на западные образцы, постмодернистская ирония, провокационность, формальная небрежность, перформативность.

Рупором этой «новой» эстетики был «Вестник современного искусства “Цирк «Олимп»”», издававшийся на частные средства с 1995 по 1998 год, а затем возрожденный в виде сайта в 2011 году. Хотя это издание было ориентировано прежде всего на литературу, оно идеально отразило присущую Самаре тоску по мировой культуре, склонность к рефлексии, часто в обрамлении эссеистики. Главными людьми в «Цирке» и ключевыми фигурами интеллектуально-гуманитарного городского сообщества были поэт Сергей Лейбград, философ Виталий Лехциер и литературовед Ирина Саморукова. Через страницы этого легендарного для местной интеллектуальной «мифологии» издания прошло множество современных авторов, от Льва Рубинштейна до новейших американских поэтов. К тому же Сергей Лейбград многих из них приглашал на чтения в Самару, что было бесценным опытом для студенчества рубежа девяностых-нулевых.

Еще одна изначально частная инициатива конца 1990-х — Ширяевская биеннале современного искусства, заслуга организации и бессменного проведения которой принадлежит художникам-абстракционистам Неле и Роману Коржовым. Это знаковое событие, которое также до сих пор существует и ценно именно фактичностью своего проведения в конкретном месте: даже не городе, а селе Ширяево на берегу Волги, где молодой Илья Репин некогда провел лето, собирая материал для «Бурлаков на Волге». Это первая и, вероятно, по сей день единственная «деревенская» биеннале в мире. Художники из России и Европы примеряют на себе опыт проживания в классическом русском селе, а зрители знакомятся с их творчеством в формате некоего «дрейфа», который организаторы, Неля и Роман, называют «номадическим шоу». Современное искусство имплантируется в совершенно агрессивные, несвойственные ему деревенские пространства и существует там крайне недолго. Местные жители зачастую уничтожают произведения сразу после того, как приехавшая публика успевает их посмотреть. Артефактов после биеннале почти не остается, но она всеми и воспринимается прежде всего как очаг событийности.

Также большое значение для развития местного актуального искусства имели связи Самары с городом-побратимом Штутгартом. До сих пор каждый год от Самары в немецкий город направляются стипендиаты. Штутгартские художники и кураторы Ханс-Михаэль Рупрехтер, Юрген Кирспель и другие — постоянные участники и соорганизаторы Ширяевской биеннале. Многие местные художники, в том числе Владимир Логутов и Олег Елагин, были штутгартскими стипендиатами.

В целом на рубеже 1990-х и нулевых в самарском искусстве было важно понимание творчества как жеста, события, акции. Поэтому фактических свидетельств в виде произведений с тех пор осталось немного. Самаре никогда не было присуще желание архивировать, увековечивать. Зато многие молодые художники, а также будущие кураторы, журналисты и арт-критики определились со своими эстетическими пристрастиями именно тогда.

Этап 2. Середина-конец нулевых. Всеобщее образование и галерейный бум

Серьезный вклад в развитие арт-среды в начале нулевых годов внес культовый киноклуб «Ракурс», существующий под бессменным руководством Михаила Куперберга еще с начала 1980-х. Здесь большинство зрителей впервые услышали о видеоарте. В 2003 году «Ракурс» провел первый фестиваль «спонтанного» кино «Белый квадрат», который выиграл художник Андрей Сяйлев. Многочисленные программы и фестивали видеоарта прошли в киноклубах «Ракурс» и других поменьше. В 2005 году в рамках Ширяевской биеннале огромную коллекцию видеоарта представил куратор Константин Бохоров. К середине нулевых годов видеоарт называли одной из главных «визитных карточек» самарского искусства и самым экспортируемым арт-продуктом. В том или ином виде экспериментировали с видео почти все актуальные художники.

В плане институций ситуация в нулевых оставалась примерно той же — власть по-прежнему совриск игнорировала. В сфере частного капитала дело обстояло иначе — 2008–2010 годы стали временем «галерейного бума». Частных галерей различного формата в эти годы работало не меньше десятка. Но до нашего времени сохранилась только крупнейшая и самая значительная площадка — галерея «Виктория», основной центр собственно актуального искусства в Самаре. Эта галерея под руководством Людмилы Патрати уже десять лет привозит выставки, как музейного авангарда, так и новейших авторов, от группировки «ЗИП» до Павла Пепперштейна, а также ведет активную образовательную деятельность.

Вообще, роль образовательных институций в самарском художественном процессе всегда была ключевой. Можно выделить три «генерирующие институции»:

1. Факультет дизайна при государственной академии строительства и архитектуры. Стал настоящей «кузницей кадров» для самарского актуального искусства. В 2007 году студенты этого факультета открыли галерею-сквот «XI комнат», просуществовавшую три года.
2. Филфак Государственного университета. Породил несколько поколений «интеллектуалов-практиков». Здесь в середине нулевых даже работала так называемая Школа куратора и культуртрегера под руководством профессора Ирины Саморуковой. На свободных занятиях, объединявших формат лекции и семинара с приглашенными экспертами, большое внимание уделялось прежде всего теоретическим аспектам современного искусства, социальным и философским контекстам его бытования.
3. Частная инициатива художника Владимира Логутова, открывшего собственную «Школу современного искусства», через которую прошли многие начинающие авторы, ставшие впоследствии вполне состоявшимися художниками.

Работа образовательных институций, приезды различных «культурных героев» в дипазоне от Анатолия Осмоловского до Александра Секацкого по приглашениям университетов или Ширяевской биеннале, а также множество частных инициатив — все это сформировало развитую интеллектуально-критическую среду. Нельзя обойти вниманием как минимум одну из таких инициатив — проект «Принуждение к интерпретации» куратора Ильи Саморукова. Смысл проекта — в создании критических ситуаций встречи произведения искусства, интерпретатора из числа самых разных выбранных куратором людей, и зрителей, перед которыми разыгрывается «спектакль интерпретации» по модели античного театра. Так местная публика училась не только пассивно смотреть искусство, но и обретать опыт публичного говорения о нем.

В нулевых оформились некие художественные «круги», которые в общих чертах существуют по сей день:

1. Условный круг Владимира Логутова и критической группы «Лаборатория». Тяготеет к неоконцептуалистской линии с сильным теоретическим бэкграундом. Институционально эта группировка оформилась с открытием в апреле 2010 года «Галереи одной работы» при магазине «Гончаров» на ул. Молодогвардейской, 96. Здесь же разместилась совместная мастерская Логутова-Сяйлева, ставшая местом хранения произведений других авторов.
2. Условный круг галереи «ХI комнат» тяготеет к тому, что процесс творчества и его внешний поведенческий бэкграунд важнее, чем теоретические основы и даже собственно артефакты.

Сейчас художники этих групп во многом смешались, но эти два вектора до сих пор актуальны и прослеживаются в местном контексте. Кроме того, есть «художники-одиночки», например, приехавший из Тольятти абстракционист Александр Веревкин.

Этап 3. 2010–2014 годы. Эйфория модернизации

Волна медведевской модернизации и посткризисный подъем принесли совершенно новые тенденции:

1. Современным искусством впервые «заинтересовалась» местная власть.
2. Многие «агенты перемен», прежде работавшие на чистом энтузиазме, пришли работать в официальные институции и учреждения культуры.

Это было, безусловно, самое эйфорическое и продуктивное время, когда всем казалось, что наступил качественный прорыв, и изменится не только художественная среда, но и сама жизнь. Главные события этой эпохи «бума»:

1. Местные актуальные художники впервые в своей карьере стали выставляться в музеях — художественном и краеведческом. Так, в Самарском художественном музее прошли персональные выставки Андрея Сяйлева, Евгения Бугаева, молодых художниц, в том числе уехавшей в Москву Светланы Шуваевой.
2. При поддержке областного министерства культуры на площадке краеведческого музея состоялись крупные привозные выставки «Искусство против географии», «Лицо невесты».
3. Появились институции и инициативы качественно нового типа. Например, ориентированный на прогрессивные молодежные круги «Музей модерна» при краеведческом музее, крупнейшим достижением которого стал «Фестиваль идей» в 2013 году с участием многих художников из Самары и России, лекторов, музыкантов.

4. Состоялись крупные концептуально-исторические выставки — своеобразные «хрестоматии» местного контекста. Первой из них стала номинированная на премию «Инновация» выставка «Течения. Самарский авангард 1960–2012», впервые объединившая музейное наследие местных художников советского времени и самых молодых авторов по принципу художественных аналогий. Кураторами выступили мы с Владимиром Логутовым, придумав довольно многосоставную концепцию выставки, включавшую и разделение на временные этапы, и противоположные художественные векторы, и аналогии между старыми и новыми работами различных авторов. Эта выставка также получила широкую финансовую поддержку областного министерства культуры благодаря Илье Сульдину и Михаилу Савченко. Вторая выставка, «Символы места. Опыты локальной художественной психогеографии», прошла в 2013 году в Самарском художественном музее, ее куратором был уже я один, а концепцией стало аналитическое совмещение традиционного пейзажа, абстракции и видеоарта на основе созерцательного отношения к ландшафту. Выставки, так или иначе обращавшиеся к проблеме пейзажности, были в музее и раньше, их инициатором стала искусствовед Татьяна Петрова, которой принадлежат первые попытки описания местного искусства как «пейзажной школы».
5. Изданы «каталоги» местного искусства «Актуальное искусство Самары» и «Течения. Самарский авангард 1960–2012» как некие сборники, презентирующие локальную художественную сцену. Важно, что издание первого было профинансировано городской администрацией, а второго — министерством культуры.

Говоря об отношениях искусства и власти, важно подчеркнуть, что эта самая «власть» узнает о существовании искусства исключительно через «агентов перемен», которые реализуют собственные инициативы и попутно используют админресурсы. При этом нет никакого открытого диалога по типу капковского периода в Москве или чиркуновского в Перми, когда есть некий заказ от власти на внедрение креативных индустрий.

Этап 4. 2014 — настоящее время. Откат назад и неопределенность

В последние полтора года в Самаре, как и во всей стране, идет всесторонний откат назад, в консервативные тренды. Спасает положение лишь то, что до сих пор многие процессы идут по инерции, на основе наработок прошлых лет. По прежнему сохраняют значимое положение музейные институции — Художественный музей, Музей модерна, Литературный музей, не сбавляет оборотов галерея «Виктория», действуют старые инициативы 1990-х – Ширяевская биеннале, киноклуб «Ракурс». В последние годы популярны, как и в стране в целом, стали мероприятия-аттракционы с большой долей энтертеймента — «Ночи музеев».

Никакой последовательной культурной политики в регионе нет и в обозримом будущем точно не предвидится. Даже те же популярные форматы типа «ночей музеев» местная власть абсолютно игнорирует, они остаются инициативами конкретных площадок. Другое дело, что в Самаре есть развитая среда и запрос населения «снизу» на культурный досуг, а также множество инициатив и их агентов со своими интересами. Поэтому в свое время здесь даже Марата Гельмана «не приняли», считая, что и без него все уже есть.

Главное событие последних двух лет — создание Средневолжского филиала ГЦСИ в некогда заброшенном памятнике архитектуры конструктивизма — Фабрике-кухне в форме серпа и молота. В том, что были найдены деньги на реставрацию этого здания, — большая заслуга депутата Госдумы Александра Хинштейна, и это, по сути, единственный пример яркого, а главное эффективного вмешательства представителя законодательной власти в местный контекст за последние годы. Средневолжский филиал возглавил комиссар Ширяевской биеннале Роман Коржов. Судьба филиала пока дело будущего, и неизвестно, насколько близкого или далекого.

Зимой 2015 года прямо в неотапливаемых залах Фабрики-кухни прошла программа презентаций самарских художников «Волга. Ноль» под нашим совместным кураторством с Нелей Коржовой — на данный момент последний проект современного искусства в городе. «Ноль» в его названии — символический знак «перепутья», на котором мы все сейчас пребываем.