Изображение протеста

Что общего у художников Мстислава Добужинского, Бориса Кустодиева и Ивана Билибина с нашими современниками — Викторией Ломаско и Владимиром Сальниковым? Художница Виктория Ломаско ответила на этот вопрос в своей лекции «Графика в авангарде. Протестная и/или социальная графика. Традиция и современность» (совместно с Алексеем Иоршем), посвященной истории создания и развития протестной графики и графического репортажа с начала XX века до наших дней.

Борис Кустодиев. Большевик (фрагмент). 1920. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея

I. Протестная графика. Традиция и современность

В декабре 2011 года, когда начался массовый протест против существующей власти, я приступила к серии графических репортажей «Хроники сопротивления» и продолжаю эту работу до сих пор.

В этих репортажах я выражаю свою гражданскую позицию и, рисуя на митингах, ощущаю бешеный драйв. Я часто вспоминаю слова художника Бориса Кустодиева, который в письме к актеру и режиссеру Василию Лужскому так описывал революционный Петроград 1917 года: «Было жутко и радостно все время. Глаза видели (я, конечно, мало видел, только то, что у меня под окнами), а ум еще не воспринимал <…> Здесь все еще кипит, улицы полны народом, хотя порядок образцовый. Никогда так не сетовал на свою жизнь, которая не позволяет мне выйти на улицу (в это время художник был частично парализован и вынужден наблюдать за происходящим на улицах из окна. — В.Л.) — ведь такой улицы надо столетиями дожидаться!»[1]

Container imageContainer imageContainer image

События, которые сейчас происходят в Москве, далеки от революционных, однако многие современные художники испытывают те же чувства, что и Кустодиев когда-то. Тема изображения протеста полностью захватила и меня, поэтому помимо рисования на месте событий я стала собирать подборку современной и старой графики по этой теме.

Понятно, что при народных волнениях, войнах и революциях социальная и политическая графика всегда актуализируется. Ее плюсы: легкость исполнения, оперативность и тиражность. Любой графический образ, практически ничего не теряя по сравнению с оригиналом, прекрасно тиражируется в печатных изданиях, на улицах в виде листовок, в самиздате, в интернете. Социальная и политическая графика агитирует, воспитывает, высмеивает. В первую очередь такие задачи решаются в плакате и карикатуре.

Эти жанры часто считают прикладным, низким искусством, но при этом многие современные художники признают, что оно имеет право на существование, потому что полезно и не заменимо фотографией. А вот репортажная и, шире, графика с изображением реальных событий часто считается бессмысленным, устаревшим жанром. Многие задают мне вопрос: «А зачем рисовать митинги и подобные события, если можно сфотографировать и снять видео?» Некоторые считают, что только графические репортажи с судебных процессов или из колонии имеют право на существование, так как в зале суда и на территории колоний нередко запрещено снимать.

Container imageContainer imageContainer image

Именно поэтому я считаю необходимым привести аргументы в защиту документальной графики вообще:

1. Художник лучше понимает и осознает событие через процесс рисования, документальные зарисовки — первый шаг к осмыслению происходящего. Даже если для подобной графики не найдется зрителя, такой опыт крайне полезен самому художнику. Рисуя во время события, художник вынужден быть сосредоточенным и собранным: превращать событие в знак, вести отбор главного и отметать незначительное, запоминать характерное, выделять новые знаки современности.

2. Художники, рисующие в 1905 и 1917 годах на месте событий, собирали ценнейший материал, который потом в той или иной форме можно было использовать и в плакате, и в карикатуре, и в иллюстрации, и в живописи, и в графических сериях.

Я приведу примеры плакатов и иллюстраций, в которых используются сюжеты, увиденные на революционных улицах.

Container imageContainer imageContainer image

Здесь интересно вспомнить составленный публицистом Владимиром Бурцевым и изданный в 1907 году в Петербурге «Историко-революционный альманах» (издание было изъято и уничтожено цензурным ведомством, переиздано в 1917 году под названием «Календарь русской революции»). В создании «Календаря», который включал не только тексты, но и иллюстрации, принимали участие такие художники, как Борис Анисфельд, Иван Билибин, 3иновий Гржебин, Мстислав Добужинский, Борис Кустодиев, Евгений Лансере и Сергей Чехонин.

Container imageContainer imageContainer imageContainer imageContainer imageContainer image

Авторы, которые отказались от конкретики, от впечатлений с улицы, сделали аллегорические, декоративные композиции. По-другому выглядят работы, в которых есть впечатления от реальности. Особой энергией отличается работа Кустодиева, где конкретное событие становится символом. В качестве одного из вариантов композиции художник предлагал для «Календаря революции» рисунок с изображением политических заключенных, идущих по этапу.

Не все знакомы с революционной графикой Кустодиева. Живя в Петербурге около Калинкина моста, недалеко от крупных заводов, художник в 1905–1906 годах стал свидетелем рабочих волнений, митингов и стачек, с которых началась революция 1905–1907 годов. Он активно зарисовывал происходящее.

Container imageContainer image

3. Художник, рисуя с натуры, может ставить себе задачу не столько документировать, сколько быть проводником энергии события. В этом случае очень важно прикосновение руки к бумаге, пульсирующая линия. Это запись очевидца, графический дневник. Сторонниками такого вида рисования были художники группы «13». Вот что пишет про подобный художественный язык историк искусства Антон Успенский: «Динамичная живопись и скоростной рисунок родственны дневниковой выразительностью, разбор их приемов похож на пиршество графолога. Особая ценность заключена в личном почерке, спешащей скорописи. Цель «записок» художника — ухватить содержательную суть, пока рука порхает, не заботясь о красоте формы и четкости отдельных знаков»[2].

В 3 часа ночи у Николаевского моста, направив мощные прожекторы на набережные, отдал якоря крейсер «Аврора». Очевидцем происходящего оказался художник Степан Яремич, который успел сделать быстрый рисунок. В этом рисунке важна не документальность, а ощущение тревоги и предчувствие каких-то предстоящих перемен.

Степан Яремич. Крейсер «Аврора» на Неве 25 октября 1917 года. Бумага, тушь. 1917. Работа воспроизведена в книге В.П. Лапшина «Художественная жизнь Москвы и Петрограда в 1917 году». М., Советский художник, 1983

Язык графики условен: в хорошей графике всегда видно, из каких элементов — линии, штриха, пятна — она состоит, и зритель получает осознанное или неосознанное удовольствие от красоты этих абстрактных элементов. Особенно прекрасен минимализм линейной графики: такой стиль рисования близок музыке и поэзии.

4. Художник гораздо свободней фотографа: он убирает ненужные детали из композиции, вводит элементы гротеска, может совмещать разные пространственные и временные моменты в одной композиции. В XIX веке и в начале XX-го графика иногда пыталась соперничать с документальностью и описательностью фотографии, но эти попытки нередко оказывались неудачными.

Документальная фотография выигрывает в достоверной фиксации происходящего, а документальная графика обладает личным голосом, это — сообщение конкретного художника. Сравните баррикады на фотографии и в рисунке. В рисунке все детали имеют значение, реальное событие приобретает символический характер.

5. Помимо всех доводов приведенных выше, необходимо заметить, что фотохудожнику все труднее оставаться художником и выделяться среди миллионов людей, вооруженных фотоаппаратами и охваченных желанием документировать любые события. Так что рисующий художник выигрывает.

Container imageContainer imageContainer image

II. Современная протестная графика

Мне также интересен вопрос, является ли любое изображение протеста протестным искусством? Термин «протестное искусство» возник недавно, и что именно он обозначает, понятно не до конца. Я не искусствовед, но раз искусствоведов (кроме Надежды Плунгян), желающих анализировать современную графику, пока нет, попробую сделать это в меру собственных  сил.

1. Давид Тер-Оганьян, художник, куратор, один из основателей группы «Радек»

Насколько я поняла, художник рисует на компьютере. Он стремится к максимальному упрощению, знаку. Я бы назвала это «логотипами протеста». Тер-Оганьян любит работать с силуэтами, это удачный ход для изображения масс людей в едином порыве. Подобный ход — изображение толпы силуэтом — использовал в 1919 году художник Вадим Фалилеев.

Container imageContainer imageContainer image

2. Света Шуваева, молодой художник, много работает в графике

Мне очень нравятся работы Шуваевой. Я взяла у Светы небольшое интервью, но процитирую лишь его фрагмент. «Серию митингов и демонстраций продолжаю, стараюсь пробовать разные техники, последние работы выполнены в технике коллажа, а первые рисунки — это маркеры и фломастеры, — говорит Шуваева. — Все картинки делаю по памяти, но иногда, в случае, когда события происходят в другой стране, делаю зарисовки с видео из YouTube. Прежде всего, без заигрывания с левой политической позицией, пластическая форма для меня на первом месте. Гражданскую позицию я отстаиваю на самих митингах, скандируя лозунги или помогая держать транспарант. В процессе работы над картинкой, когда существует временная дистанция между произошедшими событиями и моментом начала их рисования, могут появляться неожиданные приемы или идеи».

В графике Шуваевой также нет изображения конкретных событий. Но это уже не знаки-логотипы, как у Давида Тер-Оганьяна, а символы протестов и волнений. Мне кажется, что Света тему митингов, как и любую другую тему, рассматривает как предлог для формотворчества, и в этом она близка различным «измам» 20-х годов.

Container imageContainer imageContainer imageContainer image

3. Алексей Иорш, художник, карикатурист, комиксист

Как и Света Шуваева, Алексей Иорш изображает символы событий. Он рисует по памяти, представлению, фото и видео. По словам самого художника, он хотел создать обобщенный образ молодежного бунта.

Алексей Иорш также поделился со мной принципами своей работы: «Я работаю под впечатлением от того медиапотока, который проходит перед моими глазами, — это в основном образы из интернета, ролики с YouTube, независимые информационные агентства, блоги, сайты. Я стараюсь найти образ, который был бы эссенцией этого потока. Техника — акрил по флизелину. Флизелин — это малярная бумага, специально под покраску акрилом».

Интересно рассматривать, как по-разному в работах художников, рисующих современный протест, повторяются знаковые детали: белая символика, красные флаги и, конечно же, «космонавты». Для сравнения я приведу работу художницы Ольги Чернышевой. Мне кажется, если у Иорша каждый отдельный полицейский напоминает робота, у Чернышевой «космонавты» соединяются в единую машину для подавления протеста.

Container imageContainer imageContainer imageContainer imageContainer imageContainer image

4. Владимир Сальников, художник, работает в разных техниках

Графическая серия Сальникова «Зимний бунт в фотофактах» выполнена на основе фотографий, собранных в интернете. Техника — маркеры.

Мне показалось, что художник несколько иронизирует над протестом, существующим как бы только в медиапространстве. Пара Путин — Медведев и пара Навальный — Удальцов изображены равнозначно, это медиафигуры. В серии нет плохих и хороших персонажей.

Владимир Сальников. Из серии «Зимний бунт в фотофактах». 2012. Бумага, маркер. Courtesy автор

Владимир Сальников очень подробно и интересно ответил на мои вопросы:

Виктория Ломаско: Я правильно понимаю, что ваша серия «Зимний бунт в фотофактах» насквозь иронична? Вы как бы хотите показать, что  никакого бунта не было, а были только медиакартинки в интернете? И «плохие» Путин — Медведев и «хорошие» Навальный — Удальцов показаны абсолютно одинаково, как персонажи, лишенные всего личного.

Владимир Сальников: Тогда, осенью и зимой, многие говорили о революции, но слово «революция» к выступлениям антипутинского «креативного класса» не подходит, поэтому я употребил слово «бунт». Формально это не бунт, но по содержанию бунт, хотя два эпизода беспорядков и осенью-зимой были. Просто протестующие не могут, во всяком случае пока, сжечь учреждения ненавистного режима и репрессировать его служащих. Ирония, возможно, и проявилась, хотя я ее не планировал. Я отнесся к бунту креативного класса двойственно. Во-первых, мне представляется, что протесты запоздали на двадцать лет, так как первые фальсифицированные выборы — это выборы 1993 года, и после этого было множество фальсификаций. Путин с Медведевым мне, естественно, не нравятся и никогда не нравились, но я не считаю Навальных — Удальцовых лучше, хотя они уже живее и профессиональней, намного эффективней бездарных оппозиционеров нулевых. И, главное, неясно, кому протестующие собираются в результате отдать власть в стране. Но с другой стороны, то, что на режим, наконец-то, после двадцати лет спячки, оказывается общественное давление, я считаю очень положительным явлением. И плохо, если это давление прекратится.

Владимир Сальников. Из серии «Зимний бунт в фотофактах». Бумага, маркер. 2011–2012. Courtesy автор

В.Л.: Является ли любое изображение протеста протестным искусством?

В.С.: Просто изображение протестов вряд ли может считаться протестным искусством, это простой мимезис. В протестное искусство я не верю. Оно не может быть хорошим по причине того, что служит внешним от призвания искусства целям. Тем более я как художник жил в искусстве, где господствовала концепция социалистического реализма, то есть искусства прикладного. Были в социалистическом реализме и элементы протестности, например, протест против капитализма, и политичности, что никак не отражалось положительно на продукции советских художников. Себя я рассматриваю через образ литератора Ильи Эренбурга, который писал, что писатель или художник — как лужа на дороге: видно, это русская дорога, что в ней отражается, то и отражается: может, небо голубое, а может, какая-нибудь гадость.

Картинки в медиа, лубки, иллюстрации в листовках и плакатах всегда сопровождали революции, начиная с Реформации, с Гуситских войн. Так, в эпоху французских революций XVIII–XIX веков, начиная с Великой Французской революции, все события так или иначе иллюстрировались лубочными гравюрами, картинками в газетах и журналах. По журнальным картинкам Эжен Делакруа и написал свою знаменитую «Свободу, ведущую народ». Сам художник на баррикадах не был. События Июльской революции 1830 года он просидел дома, запершись.

Владимир Сальников. Из серии «Зимний бунт в фотофактах». Бумага, маркер. 2011–2012. Courtesy автор

В.Л.: Зачем художнику рисовать с фотографии, дублировать изображение? Что видоизменяет художник? По какому принципу выстраивается серия и идет отбор фотографий?

В.С.: С 1990-х постоянно использую фотографию в своем творчестве как материал. Не вижу в этом ничего особенного, тем более для бывшего видеохудожника. По поводу видоизменений в фотоэтюде — это то же самое, что те изменения, которые художник вносит в любой натурный этюд. Все изначальные, найденные в интернете фотографии-прототипы я перекомпоновываю, в основном фрагментируя их. Также я перевожу образы из цветных в монохромные, причем не в черно-белые, а в красно-белые, используя опыт монохромных картин и рисунков 1980-х, возникших под влиянием жанра традиционной китайской живописи киноварью. Так что ни о каком копировании фотоэтюдов не может быть и речи, тем более я с них рисую, а не переношу их механически, через клетки или с помощью проектора.

Владимир Сальников. Из серии «Зимний бунт в фотофактах». Бумага, маркер. 2011–2012. Courtesy автор

5. Тивур Шагинуров, художник, активист

Почти сразу, как я начала делать свою серию «Хроники сопротивления», у меня появился последователь, молодой активист, художник Тивур Шагинуров. Тивур нарисовал серию о разгоне митинга 6 декабря. В отличие от меня, этот автор использует элементы фантасмагории. Тивур считает свое искусство протестным.

А теперь я бы хотела перейти к графике, изображающей протест и созданной непосредственно на месте событий.

6. Иван Разумов, художник, известный московский график, иллюстратор

Иван Разумов рассказывает: «Я специально задачи рисовать митинги не ставил, но данный конкретно набросок был сделан с натуры, на первой Болотной, мы стояли на мостике, делать было нечего — на нем кое-где даже остались следы падающего снега. Нарисовано такими цветными кисточками японскими, сделанными по принципу фломастеров».

7. Кристофер Рейнбоу, художник из Англии, живет в России, преподает в Британской школе дизайна

Кристофер рассказал мне, что рисовал на митинге, а сразу же после митинга, пока впечатления были особенно сильными, дорисовывал в кафе. Детали он уточнял по фотографиям. Техника — серые карандаши. Рисунки были отсканированы и обработаны в фотошопе. Вряд ли Рейнбоу считает эту серию протестным искусством.

Container imageContainer imageContainer imageContainer imageContainer image

8. Виктория Ломаско

Что касается моей серии «Хроники сопротивления», то ее особенности таковы:

• Все рисунки сделаны на месте событий. Мне важно пропускать через себя настроение толпы (в этом я разделяю подход художников группы «13»). Мне нравится быть очевидцем, участником происходящего.

• В большинство рисунков включен текст — дословная запись реплик изображенных персонажей. Возможность гармонично включать текст в изображение — еще один плюс в пользу графики.

• Мне не были интересны топовые личности. В серии «Хроники сопротивления» звучат голоса рядовых участников протестного движения, случайных прохожих и любопытствующих.

• Серийность и последовательность. Все листы серии дополняют друг друга, они складываются в цельное повествование и расположены в хронологическом порядке. Мне хотелось через визуальные образы показать, как видоизменяется протестное движение.

Например, передать страх и тревогу участников первых митингов; воодушевление первых многотысячных митингов; атмосферу праздника на акции «Большой белый круг»; разочарование и усталость после президентских выборов; единение людей разных политических взглядов на #оккупай Абай.

• Помимо цитат в «бабблах», присутствует и авторский комментарий. Официальные российские издания в графических репортажах не нуждаются, поэтому я публикуюсь только в анархистской газете «Воля», которую выпускает журналист Влад Тупикин.

• Моя цель — законченная история, репортаж, но в котором изображение превалирует над текстом.

«Хроники сопротивления» часто выставляют в рамках протестных выставок. Несмотря на то, что я разделяю протестные настроения, я не считаю свои работы относящимися к некоему «протестному искусству». Я придерживаюсь принципов реализма и просто отражаю происходящее. Возможно, в какой-то мере протестное настроение создают цитаты в «бабблах».

Container imageContainer imageContainer imageContainer imageContainer imageContainer imageContainer imageContainer imageContainer imageContainer image

9. Люба и Тамара Крутенко, студентки МАРХИ

На днях на Баррикадной в рамках проекта «Арт-Абай» были показаны работы совсем юных участниц митинга, сестер Крутенко. В некоторых рисунках Тамара и Люба переводят реальные события в забавные карикатуры, комиксы. На других листах мы видим натурные зарисовки, пленэр на митингах. Как говорят сами сестры: «Мы ходим и рисуем всё, что видим. Отсюда самые корявые из наших рисунков»[3].

Мне кажется, пленэр на митингах будет все более распространенным явлением, многие художники переключатся с изображения пейзажей на пейзажи с автозаками и «космонавтами», эта тенденция уже становится модной.

Container imageContainer image

III. Ретроспективный обзор репортажной графики

Как показывает исторический опыт, именно через документальное, репортажное рисование многие крупные и просто неравнодушные художники пытались осмыслить происходящее в 1905, 1917 годах. Десятки художников во время этих революций находились все время на улице, в гуще событий, заряжаясь их энергией и выкристаллизовывая через непрерывное рисование новые образы и пластические решения, новые типажи героев и антигероев. В отображении революционных событий к графике обращаются даже такие живописцы, как Валентин Серов, Борис Кустодиев, Николай Касаткин, Сергей Иванов.

Так же, как и на примере работ современных художников, мне было бы интересно проанализировать разные подходы и задачи в изображении протеста художников начала XX века. Еще одним предметом моего интереса был выбор масштаба изображения: групповой психологический портрет, событие или ритм людских масс.

1. Валентин Серов

Этому художнику принадлежит гениальная работа на тему подавления восстания — «Солдатушки, бравы ребятушки, где же ваша слава?», на которой изображена бойня «Кровавого воскресенья».

Вот что позже написал Серов художнику Илье Репину по поводу этого события: «То, что пришлось видеть мне из окон Академии художеств 9 января, не забуду никогда. Сдержанная, величественная, безоружная толпа, идущая навстречу кавалерийским атакам и ружейному прицелу, — зрелище ужасное»[4].

Сохранились карандашные наброски, сделанные Серовым в записной книжке. Увиденная из окна сцена изображена одновременно как реальное историческое событие и как символ. Получился сильный, врезающийся в память образ.

Container imageContainer image

2. Борис Кустодиев

Художник активно делал документальные зарисовки в 1905–1906 годах. Во время революции 1917 года Кустодиев был прикован к инвалидной коляске, однако это не помешало ему написать как минимум четыре знаковых картины на революционные темы: «27 февраля 1917 года», «Праздник в честь открытия II Конгресса Комитерна 19 июля 1920 года», «Ночной праздник на Неве», «Большевик». Публицист и первый нарком просвещения советской России Анатолий Луначарский считал Кустодиева крупнейшим художником современной России.

Борис Кустодиев. 27 февраля 1917 года. 1917. Холст, масло. Государственая Третьяковская Галерея

3. Николай Касаткин

В контексте нашей темы интересен и живописец Николай Касаткин, который во время революции 1905 года переключился на графику (акварель). В революционных событиях 1905–1907 годов Касаткин занял позицию свидетеля-гражданина, обязанного оставить потомству художественный документ исторического времени. Его активность в этом направлении привела к тому, что за попытку сделать зарисовки с доставляемых в Бутырскую тюрьму арестованных художника самого арестовали.

В основном Касаткина интересовал новый тип героя: рабочие-боевики, взбунтовавшиеся ткачихи, пролетарские ораторы. Мне удалось найти только портрет «Лихой ткачихи».

Николай Касаткин. Бедовая (Лихая ткачиха). 1905. Картон, акварель. Работа воспроизведена в книге «Русская графика начала XX века». М., Искусство, 1969

4. Сергей Иванов

Также как и Касаткин, Иванов в дни революционных демонстраций в Москве, был все время на улицах, рисовал, наблюдал, собирал материал для будущих произведений. Иванов был одним из лучших офортистов своего времени, многие свои революционные зарисовки художник перевел в офорт. Другие зарисовки легли в основу живописи: Иванов выбирал драматичные моменты, работал в стиле лаконичного реализма. 

5. Анна Остроумова-Лебедева

Фокус изображения у художницы направлен не на героев событий, а на город, измененный людскими толпами. Остроумову-Лебедеву интересуют его новые ритмы.

Из воспоминаний художницы о тех днях: «В Петрограде улицы были полны взволнованным народом – писала она – Часто проезжали грузовики и легковые машины с вооруженными людьми. Куда-то шли войска. Дома не сиделось. Хотелось слиться с людским потоком, пережить те же чувства радости и надежды на светлое будущее, как и весь народ <…> Все мои друзья-художники были в подъеме, бодры, энергичны и усиленно работали»[5].

Container imageContainer imageContainer imageContainer image

Многие листы документальной графики использовались в печатных революционных изданиях того времени, например, в «Молоте», «Пулемете», «Великой Москве», «Гамаюне». У художников, сотрудничающих с печатными изданиями, натурные зарисовки обобщены и переработаны, они приобретают свойства иллюстрации.

Интересно сравнить, как по-разному решают образ женщины, убитой на баррикадах, Горюшкин-Сорокопудов и Гепардов. Горюшкин-Сорокопудов идет от пятна, в рисунке для «Гамаюна» деталей нет совсем — художник использует предельное обобщение форм, чтобы добиться максимального воздействия на зрителя, вызвать ужас и негодование. Гепардов занимается описательностью, не думая об абстрактной выразительности линии и пятна. Мельтешат штрихи, много мелких, ненужных деталей. В результате мы видим жалостливую картинку, иллюстрацию, а не законченный графический образ.

Помимо документальной графики в журналах, в годы революции выпускается много открыток и плакатов с рисунками исторических событий.

Container imageContainer imageContainer imageContainer imageContainer imageContainer image

IV. Профессия — художник-корреспондент

До появления фотографии, а также все время, пока фотография не стала оперативной, с иллюстрированными журналами и на Западе, и в России сотрудничали художники-репортеры. Золотое время репортажной графики приходится на середину XIX века. Одной из основных задач художников-корреспондентов было освещение военных событий. С военных репортажей начали русские художники-корреспонденты Николай Самокиш и Иван Владимиров. Во время революции они стали изображать эти события.

Николай Самокиш

Художник закончил батальный класс петербургской Академии художеств. По окончании Академии молодого Самокиша рекомендовали в военное ведомство для зарисовок маневров. Он пишет: «И вот я вступил на путь иллюстрированной работы, не подозревая, как я втянусь в это дело и буду отдавать этой работе большую часть моего времени, изредка только принимаясь писать картины для выставок (Источник: ru.wikipedia.org).

Кроме сотрудничества с военным ведомством, Самокиш работал в иллюстрированном журнале «Нива». Верстку графических репортажей в «Ниве», мне не удалось увидеть. Видимо, верстались подобные репортажи так же, как и в европейских журналах и газетах того времени, в виде упрощенного комикса без «бабблов». 

В 1915 году Николай Самокиш сформировал «художественный отряд» из пяти учеников батального класса Академии художеств и выехал на фронт. За время боевых действий художниками «отряда» было сделано около 400 работ.

Интересно, что даже с распространением фотографии профессия художника-корреспондента не умерла окончательно — во время Второй мировой войны на фронте по заказу советского правительства работало много профессиональных художников. Они фиксировали события, и тут же их документальные рисунки публиковались в полевых газетах, стенгазетах, «боевых листках», рисованных рукописных журналах (так, например, художник Борис Пророков по собственной инициативе делал рисованный журнал «Полундра»). Надо заметить, что еще больше художников отображали события, обходясь без заказов. Существует огромное количество блокадных, партизанских и концлагерных альбомов. Художники документировали события в самых тяжелых условиях, просто потому, что чувствовали в этом свое призвание и обязанность.

Во время революции Самокиш тоже рисовал, но с меньшим воодушевлением, все-таки он мастер именно батальных сцен, а не любых исторических событий.

Container imageContainer image

Иван Владимиров

Настоящим хроникером революций 1905 и 1917 годов был незаслуженно забытый сегодня художник Иван Владимиров. Как художник-корреспондент он участвовал в пяти войнах и трех революциях.

Как и Самокиш, Иван Владимиров закончил батальный класс Богдана Павловича Виллевальде при Академии художеств. После этого продолжил обучение у одного из самых гениальных рисовальщиков-педагогов Павла Чистякова. Закончил свое образование Владимиров в мастерской знаменитого баталиста Франца Алексеевича Рубо. По своим художественным взглядам был близок к передвижникам.

Иван Владимиров обладал качествами, необходимыми любому художнику-корреспонденту: быстрое детальное рисование, умение начисто рисовать завершенные графические листы, умение решать сложные композиционные задачи. Также Владимиров обладал еще одним качеством, очень нужным художнику-репортеру, — бесстрашием. Сотрудничал с журналом «Нива» — рисовал события Русско-японской войны.

Container imageContainer imageContainer imageContainer image

В 1904 году, вернувшись с русско-японского фронта, художник сразу почувствовал новые веяния в Петербурге и, по его собственным словам, «прислушивался к ним». Он посещал заводские собрания и сходки, собрания и митинги, делая постоянные зарисовки. Владимиров становится активным участником надвигающихся революционных событий, тема революции становится главной в его творчестве. Вот что писал в своих воспоминаниях сам художник: «Я честно ходил на митинги, слушал пламенные речи революционных ораторов на заводах, фабриках и в театре Неметти. Я сознавал вполне ясно, что не сегодня, завтра вспыхнет народная революция»[6].

В 1912 году по заказу английского еженедельника Daily Graphic Владимиров создавал графические репортажи с первой Балканской войны. Также его репортажные серии печатались в «Солнце России» и «Огоньке». Все рисунки художника отличались злободневностью и остротой. В 1914 году, когда началась Первая мировая война, русские журналы не захотели привлекать к работе слишком честного в своих рисунках Владимирова. Он работал на фронте для английской периодики. Вернувшись с фронта, художник устроил в Петербурге выставку своих рисунков, на которой было представлено около 125 произведений. Но цензура сняла с выставки большую часть работ, а самому художнику грозил арест.

Творческий расцвет Владимирова происходит во время революционных событий 1917 года. Чтобы быть в эпицентре событий, он поступил в ряды народной милиции и стал не только наблюдателем, но и активным участником революции. Что-то похожее на это я делала на последних президентских выборах, работая в мобильной группе наблюдателей.

Виктория Ломаско. Президентские выборы. Из документального цикла «Хроники сопротивления». 4 марта 2012. Courtesy автор

Я привожу высказывания Владимирова о его революционном опыте: «Все время моей милицейской службы я имел с собой альбомчик и свободно зарисовывал все, что интересовало меня. Придя домой, я дополнял неясные штрихи и зарисовки и даже иногда закрашивал их акварелью, таким путем собрал богатейший материал для будущих картин, отображающих сцены и эпизоды революционной борьбы»[7].

В 1917 году художники не сразу стали изображать революционные события. Многие из них испытывали желание уйти в мир чистого искусства, другие пытались изображать революцию в аллегорической трактовке. Вот цитаты из статьи 1917 года о коллективной выставке художников, в которой участвовал и Иван Владимиров: «Если бы не ряд злободневных вещиц Владимирова, никто не сказал бы, что это не выставка эпохи Николая <…> Владимиров в первые дни нового строя с белой повязкой на рукаве и винтовкой исполнял гражданские обязанности милиционера. И вся революция развертывалась и катилась у него на глазах. Вот почему документальны и правдивы все эти несущиеся грузовики, ощетинившиеся десятками штыков, и эти атаки участков и крыш, где засели городовые <…>»[8].

Можно уверенно сказать, что Иван Владимиров — один из основоположников соцреализма. Таковым и считали его советские критики. Интересно, что когда большевики пришли к власти, в репортажах Владимирова появились ноты осуждения и сатиры по отношению к ним. Наверное, все эти рисунки делались, что называется «в стол», потому что умер Владимиров как почетный советский художник в глубокой старости.

Container imageContainer image

V. К вопросу композиции в изображении протеста

Интересно сравнивать работы художников-очевидцев революционных событий и работы художников, изображающих те же самые события в 1930–1950-х годах. Последние работают по представлению, используют архивные фотографии. Сразу бросается в глаза, что во многих случаях композиции этих работ более четкие и менее жизненные.

Работая только по представлению, художники 1930–1950-х годов используют готовые, наработанные схемы. Такие работы не проникнуты энергией события и напоминают иллюстрации.

Работая в гуще событий, художник видит, как вокруг него выстраиваются и через секунду изменяются самые неповторимые композиции. Также в документальных работах присутствуют неказистые детали действительности, изображение боли и страданий. А вот в работах 1930–1950-х превалирует агитационная сторона — страшным и неприглядным событиям придан героический блеск, даже смерть изображается прекрасной.

Container imageContainer imageContainer imageContainer image

VI. Графика 1990-х годов

В своем обзоре мне хотелось бы затронуть и изображение протеста в 1990-е годы. Пока я нашла только работы художника Михаила Ромадина, который был очевидцем событий и рисовал на баррикадах.

Я надеюсь продолжать работу над подборкой графики с изображением протеста. Хотелось бы, чтобы к анализу темы подключились искусствоведы и кураторы.

Container imageContainer image

Примечания

  1. ^ Борис Кустодиев. Живопись. Рисунок. Книжная графика. Театрально-декоративное искусство. Составитель М. Г. Эткинд. Л., Аврора, 1983
  2. ^ Антон Успенский. Между авангардом и соцреализмом. Из истории советской живописи 1920–1930-х годов. М., Искусство – XXI век, 2011
  3. ^ Арт-Абай. Люба и Тамара Крутенко. «Сами уйдете или вас выносить?». Лагерь #оккупай. Источник: http://noartgallery.org/archives/187
  4. ^ В.А. Серов — И.Е. Репину, письмо от 20 января 1905 года, Москва. Институт русской литературы, Санкт-Петербург.
  5. ^ Лапшин В.П. Художественная жизнь Москвы и Петрограда в 1917 году. М., Советский художник, 1983.
  6. ^ Рощин А.И. Иван Алексеевич Владимиров. Жизнь и творчество. 1869–1947. Л., Художник РСФСР, 1974.
  7. ^ Там же.
  8. ^ Из статьи «На выставке товарищества художников», «Биржевые ведомости», 13 октября, 1917. № 16181. Цит. по: Лапшин В.П. Художественная жизнь Москвы и Петрограда в 1917 году. М., Советский художник, 1983.
Комментарии

Читайте также


Rambler's Top100