Искусство массового праздника

Каким должен быть советский праздник? Отвечает любимый автор «Артгида» Л. Рощин.

Борис Кустодиев. Праздник в честь открытия II конгресса Коминтерна 19 июля 1920 года. Демонстрация на площади Урицкого. Холст, масло. Государственный Русский музей

Кто не знает, что у нас есть налицо все элементы необычайных массовых празднеств: десятки и сотни тысяч участников, энтузиазм, лозунги борьбы и строительства, огромное разнообразие впечатлений, радость, музыка, краски. Но для нового содержания праздника мы не нашли пока новой формы, которая сплавила бы воедино все элементы праздника, подчеркнула бы и тысячекратно повторила его содержание. Как мы ни рационализируем октябрьское шествие, его основным принципом, в сущности, остается старый принцип крестного хода. В этом отношении наши демонстрации близки к большинству картин художников АХР'а, в которых революционное содержание уживается с консервативнейшей художественной формой. Участники демонстраций являются участниками огромного массового действия, но навряд ли полноправными его зрителями. Идущие в колонне видят очень мало. Поле наблюдений и новых впечатлений ограничивается для них несколькими колоннами впереди и несколькими колоннами сзади. Поэтому под грузом казенности и скуки постепенно выцветают живые краски праздника. Все, что живо интересует каждого демонстранта, проходит где-то, но он этого не видит.

Чтобы избегнуть этого, основным стержнем массового шествия, главной композиционной установкой, тем, что должно дать ему формальное единство, я предлагаю — встречное движение. Все остальное должно быть подчинено этому замыслу. Пустить на всем протяжении улиц колонны навстречу колоннам. Пусть энтузиазм множится на энтузиазм, радость на радость, звуки на звуки, краски на краски, политические, лозунги на политические лозунги.

Если до сих пор зрителями массового действия была неорганизованная публика, на тротуарах, то при встречном шествии все участники шествия становятся одновременно зрителями невиданного, исключительной подымающей силы массового действия. В колоннах больше нет скуки и нет необходимости ждать чего-то. Каждая минута центр праздника. Артистические выступления, коллективные приветствия, лозунги, — все это приобретает новый, десятикратно более мощный смысл. Революционное содержание праздника усиливается, как речь человека в исполинском громкоговорителе.

Конечно, при осуществлении этого замысла возникнут большие технические затруднения. Но их можно и должно преодолеть.

Возможно, придется празднество и торжественное шествие растянуть на два-три дня и организовать, скажем, 1 мая утром «шествие тяжелой индустрии» (со всем, вытекающим из развития этого частичного замысла), а вечером — карнавальные встречи комсомола и молодежи. На другой день можно организовать «шествие легкой промышленности», На третий — день культурной революции и шествие всех учащихся. Конечно, все это нужно хорошенько продумать и взвесить.

Возможно, что празднества в Москве придется до некоторой степени децентрализовать. Во всяком случае уважение к памяти Ленина, не требует от нас, чтобы все рабочие колонны прошли через Красную площадь в первый день праздника. Это можно иначе распределить во времени. Имя Ленина будет греметь над праздником тем мощнее и радостней, чем лучше будет оформлен праздник. Несомненно только одно: чем меньше мы будем цепляться за рутину, тем скорее найдем лучшие формы массовых празднеств.

Я предлагаю также (это — второе), кроме необходимого преломления в празднике суровых лозунгов борьбы, готовности к борьбе и лозунгов социалистического строительства, внести в праздник (хотя бы в карнавал молодежи) все то, что осуществляло бы в сценических, живописных и литературных образах утверждение, что будущее, за которое мы боремся, стоит этой борьбы.

Все виды искусства должны войти живыми частями в огромное действие массового праздника. Но они должны перестроиться на массового зрителя и слушателя, вырасти в масштабе и в монументальности формы.

Поэтому на очередь становится вопрос о сверхмощных музыкальных инструментах, о сверхмощном кино, о сверхмерной скульптуре. Что можно возразить против специальных сооружений на площадях, заключающих в себе удесятеренные по силе дыхания и тонам пианино или о мощных усовершенствованных терменвоксах. Здесь революционная эпоха ставит великие задачи перед изобретателями, инженерами, режиссерами, архитекторами и художниками.

Кстати о художниках. В дни Октябрьского и Первомайского праздников не плохо было бы, если бы в зеркальных витринах магазинов выставлялись картины, одобренные жюри выставок и конкурсов, картины, приобретенные рабочими клубами. Должны быть также открыты специально приуроченные к дням праздников бесплатные выставки произведений живописи и скульптуры.

Госиздат же должен хотя бы в эти дни сделать в полной мере то, что он по существу должен делать всегда: продавать в своих киосках, в автомобилях-киосках дешевую избранную массовую литературу.

Всем этим я хочу сказать еще раз, что массовый праздник должен быть задуман и организован, как прекрасное цельное произведение искусства.

Публикации

  • Функционализм не наш стиль

    Каким должен быть новый быт ставшего советским человека? Какими — искусство и архитектура? Это активно обсуждалось в советской прессе конца 1920-х — начала 1930-х годов. Сегодня мы обращаемся к фрагменту дискуссии вокруг функционализма в архитектуре.

Комментарии

Читайте также


Rambler's Top100